— Она мне более, чем дорога, — с отчаяньем в голосе сказал Роберт. — Если бы я был оборотнем, то мог бы с полным правом сказать, что она моя истинная пара.

— Вот как? Но твое поведение никак на это не указывает. Я никогда бы не подумал, что она для тебя значит что-то больше, чем невеста по договору.

— Я боюсь ее испугать. Боюсь, что она не ответит на мои чувства.

— И поэтому ведешь себя, как бесчувственный чурбан, — закончил за него отец. — Как она может ответить или не ответить на твои чувства, если ты ведешь себя так, что все окружающие уверены, что она для тебя ничего не значит? Робби, нельзя же всю жизнь бегать от себя. Твое показное равнодушие — это не выход. Лучше один раз спросить и не мучить себя больше. Даже если девушка тебя не любит, ты всегда можешь попробовать добиться ее чувств.

— Но ведь ты не сумел.

— Не сумеешь — что ж, значит, не судьба. Но если не сделаешь попытки, то уж это хвостатое недоразумение своего не упустит. Ты хочешь подарить ему свою невесту? Из родственных чувств?

— Ну уж нет, — зло сказал Роберт. — Если я и могу отказаться от помолвки ради нее, то ради него я и не подумаю такое сделать.

Эвальд даже не подозревал, что его разглядывания чужой невесты вызвали такие сильные чувства у кузена, но если бы он это и заметил, то это не заставило бы его изменить решение, разве что действовать он стал более внимательно. Но пока об осторожности речь и не шла, только вот он даже не представлял, где сейчас может встретить девушку. Хотя, возможно, знакомство нужно начинать не с ней, а с ее старшим братом. Гармский принц подумал и направился в отведенные лорийцу покои, размышляя по дороге, что вне зависимости от того, сложится ли у него интрижка с сестрой, хорошие отношения с братом даже поважнее будут для него, как будущего правителя своей страны. Но и тут его ждала неудача — Артуро не было. К удивлению Эвальда на месте не было и его собственного брата. Памятуя о печальных последствиях его вчерашней прогулки, старший принц решил непременно его найти, чтобы предотвратить очередные синяки, совсем не красящие Бернхарда и бросающие тень на гармскую корону.

Дворцовую кухню, как наиболее вероятное место пребывания Берни, он нашел по запаху. Для этого ему даже не потребовалось переходить в другую ипостась. Там брата видели и даже кормили. Дородная инора с умилением говорила об аппетите бедного худенького мальчика. Но обвинения в недокорме брата Эвальда не задели — тот ел намного больше его, но постоянно носился преимущественно в звериной форме, которая топила жир получше, чем любая сковородка. Да и худеньким он казался разве что в сравнении с помощницей повара, которая его и подкармливала. А вот старшему брату она даже пирожок не предложила, хотя они, свежеиспеченные, как раз лежали на столе, распространяя вокруг себя умопомрачительные рыбные ароматы. Гармский принц сглотнул подступившую слюну и решил не унижать свою страну просьбой о милостыне, а строить такое же жалобное выражение лица, как брат, посчитал ниже своего достоинства.

А вот где Бернхард, следовало точно выяснить. Ведь вчера братья договорились не принимать кошачью форму на территории туранского дворца — люди здесь непривычные, могут не просто миской стукнуть (хотя Эвальд бы сейчас и не отказался бы быть стукнутым миской с рыбными пирожками, уж очень они вкусно пахли), а чем-нибудь гораздо более серьезным, чего кошачья морда может и не перенести. Возможно, вдавленный нос — это признак благородного происхождения, но старшему гармскому принцу нравилась своя морда в обеих ипостасях, и улучшать он ее совсем не хотел. Будучи уверенным, что после плотного перекуса брат носится где-нибудь на свежем воздухе, Эвальд направился в Дворцовый сад, довольно обширный и ухоженный, и после недолгого блуждания нашел-таки Берни.