— Да.

— И у вас довольно большой дом с садом. Вы могли бы иметь двух собак.

— Оставить Дженни просто для души? — с надеждой спросил Крейг.

— Это не идеальный вариант, но иногда такое случается.

Делия грустно прислушивалась к их разговору.

— Но что будет Дженни делать весь день? — спросила она. — Она ведь привыкла работать и все время быть с тобой. А если оставлять ее дома, она будет, как бы не нужна.

Крейг повернул к ней голову.

— Немного мелодраматично, не так ли? — сказал он.

— Возможно. Я просто представила, что она почувствует, когда ты уйдешь из дома с другой собакой, на которой будет ее ошейник.

— Мы приложим все усилия, чтобы к ней вернулись навыки, — сказала Хильда. — Но, увы, она не молода.

Пора было возвращаться. Крейг протянул руку Дженни, которая с готовностью подбежала к нему.

— До свиданья, старушка, — прошептал он. — Я скоро опять приеду. Веди себя хорошо.

Он на прощанье погладил собаку и пошел к двери. Дженни испуганно смотрела ему вслед. Потом, поняв, что Крейг оставляет ее, негромко залаяла. Следуя выработанной привычке, она не побежала за ним, а просто сидела и с несчастным видом наблюдала, как уходит ее хозяин.

Крейг молчал почти всю дорогу назад. Делия была только рада этому. Печаль овладела ею — это чувство возникло при воспоминании о Дженни, но потом разрослось еще глубже.

Она приготовила легкий ужин, но так к нему и не притронулась.

— В чем дело? — наконец, спросил Крейг. — Ты молчишь с тех пор, как мы уехали из центра. Это из-за Дженни? У нее все будет в порядке.

— Еще неизвестно, — с трудом проговорила Делия. — Это плохо, если она будет на втором плане. Ты не должен этого допустить… — Она не могла говорить от подступивших слез. — Ты не видел ее глаз, когда уходил, а я видела… О Боже! Что я наделала!

И девушка разрыдалась.

Крейг был поражен. Он однажды уже слышал, как она плачет, но то была реакция на нервное потрясение. А эти слезы, вызванные печалью о другом существе, были совсем другими.

Он нежно погладил ее волосы.

— Не плачь, Делия. Все уладится.

— А если нет? — еле выговорила она. — Как она это перенесет?

— Но ведь Дженни собака. Мы не можем знать, что она чувствует.

— Я могу. Я видела это по ее глазам, и потом… я просто знаю. Со мной случилось нечто подобное, так что я знаю.

— Что именно ты имеешь в виду?

— Я… я не могу объяснить.

— Можешь. Расскажи мне.

Когда она не ответила, он крепко взял ее за руку, отвел в гостиную и усадил на диван.

— Теперь давай рассказывай, что так тебя огорчило. Посмотрим, что тут можно сделать, — настойчиво повторил он.

— Ладно, я расскажу. Я знаю, что ты презираешь меня как тщеславную пустышку, которая только и думает что о своей внешности и о том, какое впечатление производит на окружающих.

— Я тебя не презираю…

— Для меня с самого начала это было как проклятье. С того самого момента, как начала понимать слова, я слышала только о том, как я красива. Мой отец чрезвычайно гордился мной. У меня есть сестра, она на год моложе. Она умная и симпатичная, но он не обращал на нее и половины того внимания, которое уделял мне. Потому что я в семье была красавица, — с отвращением сказала Делия, и Крейг резко поднял голову, чтобы уловить малейшие оттенки ее голоса.

— Продолжай.