– Мы с тобой вдвоём, Лайз. Это уже не «наедине».

– Но помощь со стороны нам пригодится, Эш. Особенно помощь кого-то постарше. Особенно учитывая, что мне хотелось бы знать, кто повинен в наших бедах, и нам придётся вести расследование, а у журналистов в таком опыта побольше, чем у нас с тобой. – Я посмотрела на баньши, ответившую мне едва заметной улыбкой. – Так что, если у тебя не было других планов… и если ты не боишься…

– Я как раз в отпуске, – безмятежно откликнулась та. – И нет, не боюсь. Всегда мечтала распутать подобное дельце, даже если написать об этом не смогу.

Эш только вздохнул стоически.

– Ладно, выкинуть её никогда не поздно, – буркнул брат, по указанию навигатора в графоне сворачивая налево. – Где-нибудь на трассе. Если ещё скорость побольше развить…

Я потрепала его по макушке. Подняла глаза, перехватив в зеркальце взгляд Роксэйн – баньши свойски мне подмигнула. Думает, шутка? Ха. Она просто не знает Эша.

К счастью, иногда слова моего брата всё-таки расходятся с делом. Особенно если я об этом прошу.

* * *

Для ночлега притормозили мы ближе к полуночи.

Проехав по мосту через реку, Эш свернул с трассы на небольшую дорожку, уходившую влево, к скопищу огней на горизонте; судя по указателю, там располагалась какая-то деревушка. Припарковав машину на обочине, мы вылезли из мобиля – все трое. Лицо пощекотала водная прохлада: дорога к деревне вилась вдоль пологого берега реки. Прямо перед нами раскинулась ивовая рощица, и между тёмными стволами видно было далёкую воду, отблескивавшую лунным серебром.

– Здесь и остановимся, – констатировал Эш. – Мне нужно поспать.

Я кивнула:

– А мне – разобраться с графонами и амулетами.

По шоссе мы гнали, не превышая скорости, но исправно обгоняя другие мобили, в отличие от нас никуда не торопившиеся. Не считая пары недолгих торможений в безлюдных местах по нужде, мы не останавливались – даже для того, чтобы перекусить. Обошлись крекерами и газировкой, завалявшимися в бардачке с прошлой поездки на озеро; после случившегося в отеле кусок в горло не лез – и было немного боязно заезжать куда-либо.

– Может, и с ней всё-таки разберёмся? – Брат бесцеремонно ткнул пальцем в Роксэйн. – Был бы рад подкинуть её до той деревушки на горизонте и наконец распрощаться, да глаза совсем слипаются. Пешком дотуда, конечно, не близко, но баньши и не ходят, так что об усталых ногах ей беспокоиться не стоит.

– Эш, хватит.

Брат мог ершиться сколько угодно, но по моему тону всегда понимал, когда приближался к опасной черте – и когда убеждать его непутёвую сестру в чём-либо всё равно бесполезно. Вот и теперь, одарив меня тяжёлым взглядом, Эш молча побрёл обратно в мобиль, чтобы загнать его поближе к деревьям.

– А почему машину ведёт он, а не ты? – закурив, расцвечивая ночь голубым огоньком своей сигареты, поинтересовалась Роксэйн. – У него же нет прав, верно?

В глаза ударил яркий свет фар: Эш съехал с обочины и, давя колёсами густую траву, стал парковаться рядом с толстым стволом одной из ив.

– Естественно, нет. Какие могут быть права у двенадцатилетки? Зато у меня есть – получила сразу после того, как семнадцать исполнилось. Только вожу я, в отличие от него, неважно, поэтому мы затонировали окна, а в местах, где могут быть камеры, делаем вид, что за рулём я.

– Отсюда ваши махинации с переменой мест?

– Ага. Изображаем, что я сажусь за руль. Или вылезаю из-за него. Эш и маму так иногда подменял, если куда-то ехали. Хорошо ещё, что мы низенькие, а он долговязый: даже колдовать с высотой сиденья не приходится.

– Такой серьёзный. – Баньши отняла сигарету от улыбающихся губ.