|
- Понимаю, Мик. Она вне закона... Ее нет всюду - и у вас, и у нас, и в этой, бином, Утопийской Советской Социалистической... - Где? - удивился Плотников, но Келюс не стал ничего объяснять. Разговор затих, и вскоре Мик попрощался, обещав заехать вечером, после девяти. Лунин еще некоторое время курил, задумчиво поглядывая на зеленые кроны под окном, а потом решительным движением затушил окурок в пепельнице и. направился к телефону. Номер, который ему было ведено набирать только в крайнем случае, долго не отвечал. Николай думал уже положить трубку, как на другом конце провода что-то затрещало, словно там включили глушитель, и он услыхал голос Генерала. - Это Келюс, - начал Николай. - Мне... - Ты один? - перебил тот. Лунин успел произнести лишь нечто вроде "ага", как голос в трубке вновь прервал его: - Никуда не выходи, сейчас за тобой подъедут. И никуда больше не звони, ясно? - Ясно, - вздохнул Келюс, но в трубке уже гудел отбой. Ждал он недолго. Вскоре в дверь позвонили, и на пороге появился старший лейтенант Алексей, на этот раз в штатском. - Привет, Николай, - быстро проговорил он. - Собирайся, отец тебя ждет... Николай молча пожал ему руку, зашел в кабинет, достал из ящика стола заранее приготовленную папку, а затем, проверив, не оставил ли включенным чайник, так же молча кивнул. Во дворе их ждала машина. Шофера за рулем белой "Волги" с правительственными номерами не оказалось, и Алексей сел за руль сам. - Ну даешь, - хмыкнул он, заводя мотор. - Что ты натворил такого, а? Отец просто вне себя, я его таким давно не видел. Только когда Украина флот потребовала, он так нервничал. Когда ты позвонил, он чуть трубку не разбил, а потом сказал, что отправит тебя лет на десять в лагеря. - А что? - охотно откликнулся Лунин. - Пожалуй... Лагерь - это еще ничего. - А Стелла, как услыхала, так тут же потребовала, чтобы тебя не трогали. Мол, ты хороший человек, и это сразу видно. Ну, отец и высказался!.. Вначале Келюс не понял, о ком идет речь, но потом вспомнил ушастую девицу, интересовавшуюся его планами на август. - Так что, считай, большая часть нашей семьи за тебя, - резюмировал Алексей. - Ага, - без всякого энтузиазма отозвался Келюс. Машина долго кружила по Столице, в конце концов вырулив на Ленинградский проспект. Алексей то и дело посматривал на часы, приговаривая, что опаздывать нельзя ни в коем случае. Наконец "Волга" подъехала к огромному старинному дворцу, где почти два века назад квартировал невысокий человек в серой треуголке. Чуть в глубине, на небольшой площадке, Келюс увидел черный автомобиль с зеркальными стеклами. - Пошли! - поторопил Алексей. - Мы и так опоздали на две минуты. По тону, с которым были произнесены эти слова, Николай понял, что Генерал не любит шутить. Он взял документы и вышел из машины. В ту же секунду дверца черного чудища отворилась, и оттуда вышел знакомый уже Лунину военный - начальник личной охраны. Его взгляд скользнул по толстой папке, которую Николай держал в руке. - Не бомба, - понял его Лунин, - там только бумаги. Показать? Военный секунду раздумывал, затем, не сказав ни слова, кивнул в сторону машины. Николай заглянул в открытую дверцу. - Садись! - услыхал он голос Генерала. - Да быстрее, чего топчешься? Келюс забрался внутрь, и дверца тут же захлопнулась. - Я сделал ошибку, Лунин, что решил с тобой поговорить. Тебя надо было просто арестовать, ты же убийца! Убил офицера милиции! По тебе Колыма плачет! - По мне многие плачут, - не стал спорить Келюс. - А насчет Колымы, так это, бином, еще доказать надо! Послышался странный звук, словно Генерал зарычал. |
