— Да, — Джанин нахмурилась и перевела взгляд на бассейн, где плескалось множество веселых загорелых людей. — Когда я размышляю над этим, меня охватывает чувство злорадства. И тут же становится почти жаль Лиззи. Может, стоит предупредить ее... Ну, о Джоне...

  — Она не захочет тебя слушать.

  — А вот это уже не мои проблемы. — Джанин посмотрела на подругу: — Как ты думаешь, мне следует ей сказать?

  Несколько секунд Дебби пристально смотрела на Джанин.

  — Они оба, Лиззи и Джон, изо всех сил пытались напакостить тебе, и ты все еще хочешь быть хорошей?

  — Это мое проклятие.

  — Я бы сказала, — Дебби сдвинула солнцезащитные очки и принялась внимательно изучать лицо Джанин, — что ты очень бледна. Ты хорошо себя чувствуешь? Выглядишь больной.

  Джанин с трудом сглотнула.

  — Я действительно чувствую себя отвратительно. Желудок барахлит.

  — Ничего удивительного. Сплошные стрессы.

  — Наверное, — Джанин встала. — Я думаю, мне надо пойти наверх и немного полежать. Увидимся позже, ладно?

  — Конечно, дорогая, — Дебби тоже встала и обняла подругу. — Поспи немного. И постарайся выкинуть из головы Макса.

  А вот это вряд ли получится, подумала Джанин, направляясь к номеру. Потому что Макс врывался даже в ее сны.

  Вечером Макс зашел в казино. Правда, явился он не играть.

  Заняв высокий стул у барной стойки, он заказал себе выпить и стал наблюдать за публикой. Элегантно одетые люди толпились около игорных столов. Со стороны автоматов слышались смех и веселые крики, когда кому-то удавалось выиграть. Гремела музыка. Яркий свет заставлял драгоценности дам сиять и переливаться.

  Со своего места Максу хорошо были видны столы для покера. Туда он и перевел взгляд, сфокусировав внимание на одном из игроков — Джоне Прентиссе. Даже на таком расстоянии Максу было видно, что тот охвачен азартом. Джон был многословен и развязен. Его манеры заставили Макса задуматься: что такая женщина, как Джанин, нашла в этом сомнительном типе? И зачем она пыталась заставить этого дурака жениться на ней?

  У него зашевелились подозрения, что Джон не сказал ему ни слова правды. Макс сделал глоток скотча. Выходит, он был несправедлив к Джанин?

  — Ему сегодня везет.

  Макс повернул голову: рядом с ним стоял Гейб.

  — Ты имеешь в виду Прентисса?

  — Да, — Гейб кивнул в сторону Прентисса и тихо сказал: — Он играет быстро и азартно. Несколько вечеров крупно проигрывался, но сейчас удача снова на его стороне.

  — Ты всегда так пристально следишь за игорными успехами своих гостей?

  Гейб приподнял бровь и улыбнулся.

  — Нет. Только за теми, о ком идут разговоры.

  — А люди говорят о Прентиссе?

  — О, да, — Гейб повернулся спиной к толпе. — Три разных человека рассказывали мне, что Прентисс предлагал им сделать некие выгодные вложения.

  — Это точно? — спросил Макс. Его взгляд стал колючим. Он не отрываясь смотрел на человека за игорным столом.

  — Угу. Один из них посчитал предложение сомнительным, но два других заинтересовались, — Гейб снова развернулся к залу и тоже уставился на Джона. Понизив голос так, что его почти не было слышно в шум казино, Гейб продолжил: — Я не спускаю с него глаз. Не могу позволить разным проходимцам создать дурную славу моему заведению.

  — Так он мошенник? И есть доказательства? — Макс стиснул зубы при воспоминании о том, как он относился к Джанин последние дни.