|
Ростом она была никак не меньше метра
восьмидесяти, весом — центнера в полтора, но при всей своей монументальности она сумела сохранить
довольно привлекательное лицо, в котором проглядывало что-то лукаво-восточное.
— Диля, привел тебе
жильца на ночь, — объявил бармен Иван.
— Проходите! — отозвалась женщина густым басом, распахнула
дверь и посторонилась, позволяя гостям войти в прихожую.
Одета гренадерша была в красный цветастый
халат, черные волосы ее были зачесаны назад и стянуты резинкой в пучок, напоминающий фонтан нефти.
— Я
убегаю по делам, — сказал Иван. — Покажи ему тут все. Будут проблемы — звони.
Бармен поцеловал
гренадершу в пухлую щеку, развернулся и вышел из квартиры.
Оставшись наедине с новым жильцом, хозяйка
квартиры окинула взглядом его долговязую худощавую фигуру и спросила:
— Как зовут?
— Егор, —
ответил тот.
— Правила простые. Не сорить на полу, не оставлять пятен на ковре, не мочиться мимо
унитаза. Телефоном пользоваться можно, но у него отключена «восьмерка». Родственники в Москве есть?
— Нет, — ответил Егор. — И нигде нет. Я один как перст.
— Детдомовский, что ли?
— Угу. Что-то вроде
того.
— Ясно. Баб и гостей не водить. Да, и еще — ко мне клинья не подбивать. Понятно?
Егор
насмешливо прищурился:
— А в чем дело: не любите, когда за вами ухаживают?
— У меня уже есть
ухажер. А ты для меня слишком хлипковат.
— Внешность бывает обманчива, — заметил Егор.
— Это ты
моему ухажеру объяснишь, когда он из тебя узлы вязать будет.
— Ну, если все так серьезно…
— Серьезно, серьезно. Ладно, устраивайся тут. Если куда-нибудь намылишься — скажи.
— Да куда уж тут
намыливаться, ночь на дворе. Разве что за бутылкой сбегаю.
— Бежать не надо, все есть в доме. —
Гренадерша игриво прищурилась: — Тебе чего — водку или коньяк?
— Ни то и ни другое. Мне бы пивка пару
бутылок — отполироваться.
— Будет тебе пиво. Баночное пьешь?
— Всякое пью.
— Располагайся, а я
сейчас принесу.
Гренадерша повернулась и, величественно виляя огромными бедрами, вышла из комнаты.
— Вот это женщина, — протянул Волчок. — Мечта поэта. |
