– Здравствуйте, доктор, – тихо сказала Жасент.

– Здравствуйте, мадам! Вы так рано идете по делам? Вызвали к пациенту или к пациентке?

– Я иду навестить мсье Фильбера Уэлле, которому вы вчера вечером вкололи антирабическую сыворотку.

– Счастливое совпадение! Я иду туда же – нужно осмотреть рану. Очень хорошо, что я вас встретил – уладим вопрос о вознаграждении.

– Говорите яснее, доктор!

– Постараюсь. Ваш супруг пришел за мной в одиннадцать вечера, я взял с собой сыворотку и сделал укол. И рассчитываю получить оплату – в денежном виде, а не в товарном, как принято в ваших краях. По моему разумению, с того момента, как я переступил порог дома этой женщины, Матильды, мсье Уэлле стал моим пациентом. Вы выставите ему свой счет, когда я укажу сумму, которую он должен мне.

Жасент, которая и без того была рассержена, посмотрела на собеседника с презрением. Это было плохое начало: судя по всему, доктор Сент Арно рассчитывал обогатиться в Сен Приме, и неимущие не вызывали в нем сочувствия. Она укрепилась в своих подозрениях, когда он сказал:

– Вы всего лишь медсестра, и, как я слышал, слишком часто об этом забываете.

– Вам, доктор, тоже не следует забывать, что врачи, достойные своего звания, дают клятву в первую очередь лечить больных, а уже потом думать о том, как бы набить свою мошну! – заявила Жасент. – К вашему сведению, у мсье Фильбера нет ни гроша. Я знала об этом, когда взялась его лечить. Оплаты я не получу, и мне на это плевать!

Продолжая сердиться, молодая женщина пошла своей дорогой. Доктор Сент Арно проводил ее взглядом, невольно отметив про себя, что выбившаяся из под шапки коса Жасент в робких лучах солнца отливает золотом. Медсестра Дебьен произвела на него сильное впечатление еще в день знакомства, в доме у Матильды. Лицо Жасент, впервые увиденное им в желтом свете свисающей с потолка электрической лампочки, показалось доктору изысканно прекрасным, равно как и ее яркие бирюзовые глаза, и длинные, заплетенные в косы волосы – и это в эпоху, когда женщины гордо носят стрижку «под мальчика»! Сент Арно понял, что обидел ее, и потому поспешил следом.

– Я не хотел вас оскорбить, – сказал он.

– Однако вы это сделали, и, несмотря на все ваши докторские регалии, я считаю, что вы, мсье Сент Арно, черствый человек!

Огорошенный доктор не вымолвил больше ни слова. Они вместе направились к дому Матильды, чем в немалой степени заинтриговали жителей Сен Прима. Кто то увидел их в окно, когда они шли по главной улице, кто то – через витрину своей лавки. Жасент несколько раз порывалась развернуться и пойти другой дорогой, но вовремя себя одергивала.

Когда они уже стояли на крыльце, молодая женщина подумала, что в доме до странности тихо. Прежде чем повернуть дверную ручку, она постучала.

– Наверное, вы хорошо знакомы с этой загадочной дамой, – произнес доктор вполголоса. – Мэр, у которого я вчера ужинал, говорит, что Матильда – знахарка сомнительного происхождения.

– Боже, если для вас капля гуронской крови в жилах означает «сомнительное происхождение», вы мне еще более неприятны, чем я думала! – заявила Жасент.

– Я имел в виду не то, что предки этой женщины – метисы, в здешних краях это не редкость, а то, что у нее темное прошлое.

– Матильда – моя подруга, и я не позволю вам ни критиковать, ни осуждать ее. Знайте: она многие годы служила у нашего прежнего кюре и он ее очень уважал. И его преемнику тоже не на что жаловаться!

Жасент всегда готова была сражаться с несправедливостью. Вот и теперь она сочла необходимым защитить свою с Матильдой дружбу, пусть и несколько охладевшую.

– Прошу, не сердитесь, – произнес доктор шепотом.