Та и мало еще! — прошамкала торгующая горохом старушонка. — Учить таких надо! По шеям девке надавать, и бабке ее, ведьме старой! А потом…

Она собиралась со вкусом развить тему, но тут черноволосая девчонка подняла взгляд от разоренного товара. И старушонка вдруг осеклась, будто ей с маху вогнали в рот кляп. Несмотря на яркий свет утреннего августовского солнца, лицо девчонки вдруг оказалось в глубокой тени. А в глазах, темных, как грозовая ночь, заплясали зеленые болотные огни. Девчонка мрачно глянула на старуху, и та почувствовала, как ее охватил леденящий холод. Потом взгляд скользнул прочь, туда, где над толпой возвышались широкие плечи, короткая шея и круглая, как мячик, голова базарной смотрительницы. В мгновенном жутком озарении старушонка вдруг поняла, что сейчас под неистовым взглядом девчонки эта стриженая башка просто разлетится, будто переспелый арбуз…

Коротко, как отбрасывают клинок, девчонка кинула взгляд себе под ноги. Последнее уцелевшее яйцо вспучилось и с резким хлопком лопнуло, взрывом выметнув наружу все свое содержимое. Липкий желток с маху залепил Ирке глаза.

Под дружный хохот торговок Ирка отерла слипшиеся ресницы, взвалила на плечо складной столик и побрела прочь с базара.

Нет, ты видала? Яйцо прямо в рожу — бабах! — заходясь смехом, веселая молодуха подтолкнула локтем соседку-старушонку.

Видала! — заледеневшими от ужаса губами шепнула старушонка и часто мелко закрестилась, глядя вслед уходящей девчонке.

ГЛАВА 2

ДЖИП В ГОСТИ — К ДЕНЬГАМ

Согнувшись под тяжестью раскладного столика, Ирка медленно брела от шумного проспекта вниз по дорожке, к своему дому на самом дне старой городской балки. Солнце нещадно припекало, майка липла к мокрой от пота спине, остатки яйца вокруг глаз слиплись сухой коркой. Громадный черный джип, тихо шурша шинами, прокатил мимо. Отступив к забору, Ирка проводила его завистливым взглядом: наверняка там внутри стоит кондиционер, водителю хорошо и прохладно. И вообще: машина его везет, не то что Ирка — сперва пехом из балки наверх, в гору, товар и столик на своем горбу, теперь вот обратно, по солнцепеку. Правда, с одним столиком, уже без товара. И без денег. Ох бабка орать будет! И ведь сама виновата, а все равно обвинит Ирку!

Девчонка тяжко вздохнула, перекинула столик на другое плечо и зашагала дальше.

На перекрестке двух улочек она снова увидала темный джип. Медленно, словно разыскивая что-то, машина катила вдоль покосившихся заборов.

Ирка мимолетно удивилась: что может быть нужно владельцу этого роскошного авто здесь, среди нищих домишек балки? И тут же позабыла о черном джипе, потому что битая каменистая тропинка круто пошла под уклон, свернула и привела Ирку прямо к калитке ее собственного, родного двора. А у калитки, боевито уперев руки в бока, возвышалась ее собственная, родная бабка.

Ну, то й що? — поинтересовалась старуха, одаривая внучку неласковым взглядом.

Ну и ничего! — столь же неласково бросила Ирка и скинула с плеча осточертевший столик. — Тебя ж та тетка предупреждала, что больше не позволит задаром на базаре торговать! А ты что? Меня отправила? — Ирка почувствовала, что начинает злиться по-настоящему: на смотрительницу, на базарных торговок, а в первую очередь — на бабку, так хладнокровно подставившую собственную внучку!

Так тому ж и отправила, що по-переджалы, — совершенно спокойно ответила бабка.

Ирка даже поперхнулась от негодования. Ничего себе заявочка!

— Шо, дылда ота здоровенна, шо там за порядком глядит, лизла до тэбэ? А ты ей шо? Ну шо, шо ты ей зробыла? — с жадным любопытством выспрашивала бабка.

Ирка уставилась на старуху в полном изумлении:

— Я ей — ничего! Это она мне что хотела, то и сделала.