— А где…прежняя твоя подружка? — не преминул поинтересоваться я, и был вознагражден широкой довольной улыбкой:

— Я ее в Навь загнал! Достала, курица. Требует чего-то, ноет…упрекает постоянно! Да ну ее…вон у меня теперь Аделаида — замечательная баба! И со старыми понятиями, знает, как надо слушаться мужчину! Все сделает, что скажу, и не упрекнет! Правда, Ада? И кстати — имечко какое хорошее — Ада! Не правда ли? Хе хе…

— Правда, хозяин! — глубоким грудным голосом подтвердила женщина и опустившись на колени поцеловала ему руку. А потом посмотрела на меня и весело подмигнула — мол, болван он! Ишь, фанфарон напыщенный! Много о себе думает!

Я потихоньку подмигнул ей и стал выгружать продукты и вино. Кладбищенский принимал товар не хуже Самохинского экспедитора, все пересчитал, посмотрел коробки — все ли там на месте, а потом широким жестом вынул одну бутылку шампанского и протянул ее мне:

— Выпей, колдун, за меня, за упокой! Со своей женщиной выпей!

Он потянул носом воздух и мечтательно прищурил глаза:

— Женщиной от тебя пахнет! Недавно с ней был, точно! И это правильно — мужчине без женщины нельзя! Без женщины — он никто! Правда, Адочка?

— Правда, моя любовь! — с придыханием, как в дурном спектакле сказала женщина, снова подмигнула мне и я едва не расхохотался: что мир живых, что мир нечисти, а проблемы все одни и те же! Крутят нами эти чертовы бабы, как хотят! Хотя мы думаем, что все происходит ровно наоборот.

Обдумывая эту чеканную истину, я отправился домой. Перед глазами маячило видение обнаженного тела Вареньки, а еще — манила собственно сама кровать. Сегодня день был — ох, какой тяжелый и насыщенный событиями! Очень хочется как следует отдохнуть. Надеюсь, что завтра день пройдет в гораздо более щадящем режиме!

Я ошибался. Того, что произошло на следующий день, я не мог предположить ни в каких своих самых смелых фантазиях.

Глава 7

Ночь прошла хорошо. Очень хорошо. Черт подери, я начинаю привыкать к семейной жизни? Единственное неудобство — кровать узковата. Но и это не критично, когда твоя подруга стройненькая и много места не занимает. Главное, чтобы не храпела. Хотя и тут — если я устал, хочу спать, так мне хоть ты ирландские танцы рядом танцуй — с чечеткой и прыжками. Или хоть на волынке играй — все равно буду спать.

Тот, кто служил, знает — солдат или ест, или спит. Или думает, как увильнуть от работы. Нормальное состояние для солдата — режим сна, и за годы службы он приучается впадать в него вне зависимости от того — сколько поспал накануне. Спать нужно в запас, как и принимать пищу — в этом состоит сермяжная солдатская правда.

Когда утром поднялась Варя — я не слышал. Ну встала, и встала…делов-то! Я лично проснулся в восемь утра, и то лишь потому, что снизу, от забора, кто-то начал вопить, вызывая меня на беседу.

— Хозяин! Эй, хозяин!

Сообразив, что это пришли мастера от Самохина, я быстро влез в штаны, спустился по лестнице и скоро два мужика лет сорока от роду каждый топали по ступеням, прогибающимся под их могутной тяжестью. Оба были крепкими, узловатыми, с темными от загара кистями рук и такими же темными, обветренными лицами, обтянутыми жесткой, с морщинами кожей.

Свое барахло Варя уже заранее убрала, уберегая от неаккуратного обращения ничего не понимающих в красивых вещах мужиков (сложила в другую комнату, аккуратно разложив и развешав по стульям), так что фронт работ был свободен для атаки на купленную мебель.