— Ох, как же вы не правы, — прозвучал еще один знакомый голос.

В нашем итак безмерно разросшемся кружке прибавилось. Обладателем текучего как талый снег голос был высокий статный мужик с седеющими волосами. Его сопровождала срогая леди с забранными в пучок черными волосами и девушка-одуванчик лет пятнадцати.

— Герцог? — приподнял брови я когда меня осенило и я вспомнил что это за человек.

— Удивительная память, — улыбнулся знакомый и повернулся в сторону своих дам. — Позволь представить тебе мою жену — Беллу и дочь Иду.

— Очень приятно, — ответил я и поклонившись приложился к обеим ручкам. Боги, да сегодня прям аншлаг, а я попал между молотом и наковальней. Ну просто с успехом выполняю первую часть плана, даже перевыполняю.

— А ты я смотрю время не теряешь, — усмехнулся герцог, чьего имени если честно я не помню. — Заводишь новые полезные знакомства? Похвально, юноша, похвально.

Стоявший позади друзья молчали, они-то знали эту историю, во всяком случае они знали все что знал я. А вот герман, Элиот и Азалия смотрели на меня с легким удивлением.

— Но уважаемый Дарий прав — с выпивкой тебе лучше не шутить.

— Боги! — не сдержался я. — Если честно я практически ничего не помню!

Босс и герцог переглянулись и позвоилил себе улыбнуться.

— Я тебе потом расскажу, — сказал гном и повернулся к открывшемуся входу в длинный коридор. — А сейчас нам следует пройти на свои места.

— Было бы неплохо если все знали их — свои места, — пробурчал Герман, все же развернулся в противоположную сторону.

Когда мы уже почти дошли до дверей, ко мне подошел герцог и сказал.

— Вы мой должник Тим.

И с этим он удалился вместе со своей семьей.

Мы же всемером пошли неторопливым шагом в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, где, как можно догадаться, были ложи, в одну из которых нас всех и пригласили. Поднявшись по лестнице мы очутились в другом коридоре, а вскоре зашли в саму ложу. В целом я не заметил ничего особенного, тот ж красный бархат, оркестровая яма, сцена, ложи и нижний зал. В той же Мариинке, например, намного красивее. Здесь же все как-то слишком просто, ну, будем надеется сама опера не будет столь же пресна.

И вновь мне пришлось подавать руку Лейле дабы помочь её сесть. Всего в ложе было семь небольших креслиц, но одно из них пустовало, а я и не стал спрашивать для кого оно. Надо будет, сами расскажут. Вскоре к нам в дверь постучались и один из служек принес очки-амулеты, заменявшие театральные бинокли. В ложе снова заструился привычный для благородных диалог, казалось что недавний конфликт был забыт, но я чувствовал некую негативную энергию источаемую Германом. Вообще я стал монго тоньше чувствовать то, чего раньше не замечал и буквально сезон назад мне пришлось признать правоту Добряка. Наставник был прав когда разделял два потока — энергию Мира, используемую мага и энергию Жизни, которую мы пользовали для своих техник.

Каждый из этих потоков я ощущал по разному. Мировая была для меня как нечто эфемерное, неосязаемое. Как легкое дуновение ветерка в жаркий летний день, как первый лист, сорвавшийся осень с еще зеленого дерева. Мировая энергия была чем-то что пронизывало все, но при этом она старалась «обтечь» меня и, как я понял, это было связанно с тем что частично я не являюсь частью этого мира. Получается что мой резерв мизерен не потому что я слаб, а потому что мир не принимает меня, он не доверяется мне.

С другой стороны энергия Жизни. Это был ревущий фьорд, пробивающий себе путь через тающие льды и размывая их он усиливался с каждой секундой. Это было яростное пламя, пылающее глубоко в груди, оно согревало, но стоило чуть ослабить заслонку, могло и обжечь.