– Нравятся мне эти итальянцы, – когда парень занялся коктейлями, доверительно сообщила Инна. – Сплошные комплименты. Я себя прям богиней чувствую.

– Димка тоже их не жалел, этих самых комплиментов, – подперев рукой щеку, подавленно пробормотала я.

Инна знаком показала бармену, чтобы готовил скорее свой живительный эликсир и не заморачивался закуской. Подруга считала, что на голодный желудок я быстрее дойду до нужной кондиции и перестану разводить сырость.

– Предлагаю игру! – оживилась «моя жилетка». – Одно упоминание об этом гуманоиде – один шот.

– Я же себе коктейль заказала, – меланхолично напомнила ей и с тоской прошептала: – Интересно, чем он сейчас занят? А вдруг уже нашел мне замену?

От этой мысли сердце пронзила боль напополам с ревностью.

– Первый шот! – не терпящим возражений тоном распорядилась Инна.

Как по мановению волшебной палочки передо мной появилась стопка с чем-то прозрачным и, по-видимому, очень крепким.

– Граппа, – сверкнул белозубой улыбкой бармен.

Я подозрительно принюхалась и под бдительным оком своих надзирателей заглотнула итальянское пойло.

– Ну ничего себе, – просипела, почувствовав, как у меня перехватило дыхание. – Жесть!

Инна заботливо пододвинула ко мне коктейль в высоком бокале, предлагая запить иностранную гадость розоватой бурдой, тоже иностранного происхождения, с нелепым названием «Клубничные ласки».

– Хочешь, чтобы в гостиницу я возвращалась ползком? – с сомнением покосилась на подругу.

– Все под контролем, положись на меня, – беспечно отмахнулась Инна.

Я недоверчиво хмыкнула. В последний раз, когда решилась на нее положиться, это закончилось плохо для нас обеих.

К сожалению, чем больше я хмелела, тем болтливее становилась и тем сильнее мне хотелось говорить о Диме. Вспоминать наши с ним самые яркие моменты и делиться ими с окружающим миром. Под окружающим миром я подразумевала себя, Инну и ни бельмеса не понимавшего по-русски бармена, но поглядывавшего на несчастную туристку с сочувствием.

Иногда на горизонте появлялись желающие завести с нами знакомство, но подруга с помощью жестов доходчиво объясняла, в каком направлении им следует двигаться, и мы снова оставались наедине с нескончаемыми стопками и моими омраченными грустью воспоминаниями.

«Душеизлияние» провоцировало появление новых шотов и, как результат, более тяжелую степень алкогольного опьянения.

– Лана, – в конце концов не выдержала Инна, – ну хватит! Пострадала немного, и баста! Давай двигаться дальше.

– А может, со мной что-то не так? – вдруг почувствовала острый приступ закомплексованности. – Может, я недостаточно для него хороша? Больше не привлекаю его как женщина?

Инна сделала глубокий вдох, затем выдох, настраивая себя на благодушный лад и наверняка борясь с желанием треснуть меня по голове, чтобы я наконец перестала ныть и страдать.

– Ставлю на то, что ты за пять минут охмуришь любого в этой забегаловке.

– Из тех, что к нам клеились? – пьяно хихикнула я. – И минуты будет много.

– Нет, – Инна крутанулась на высоком стуле и, закинув ногу на ногу, обвела полутемное помещение сосредоточенным взглядом, – выберем в жертвы кого-нибудь посолиднее, а не эту шпану. Тех, кто нас игнорирует.

Я равнодушно передернула плечами и продолжила потягивать приторно-сладкий коктейль.

– Нашла! – воскликнула Инка и резко развернула меня лицом к залу, так, что перед глазами поплыли круги.