– Война кончилась, – сказал Ланс. – Пусть женятся.

– Сэр Хью Монро должен был участвовать в битве на Золотом луге, – сказал сэр Гант. – О нем уже больше месяца нет никаких известий.

– А на чьей стороне он воевал?

– На стороне Алого Ястреба, милорд. Он отправился на войну вместе с графом Риттером.

– Я вижу, молодой король не очень популярен в ваших краях.

– Когда-то наша провинция была богатой и процветающей, – сказал сэр Гант. – Но потом королевство расширилось, столицу перенесли на ее нынешнее место, и древние семейства, многие века служившие опорой трона, пришли в упадок. Возможно, выступая на стороне Алого Ястреба, они хотели как-то улучшить свое положение. В случае победы…

– Весьма странная логика, если вспомнить, что Алый Ястреб был первым министром при отце Леонарда, – заметил Ланс. – Если людям хотелось перемен, им стоило выступать на стороне молодого короля.

– Большинство здешних лордов стары, – сказал сэр Гант. – Король Леонард для них – всего лишь мальчишка, а первый министр был человеком их поколения.

– Консерваторы, радеющие за перемены, – пробормотал Ланс. – Жизнь довольно причудлива, но это наблюдение ни на шаг не приближает нас к ответу на вопрос о том, что делать с молодой леди. Почему вы не сказали мне раньше?

– Простите, милорд. Я думал, вы знаете.

– Когда король даровал мне этот замок, он просто ткнул пальцем в точку на карте и спросил, устраивает ли меня это место, – сказал Ланс.

– Вы отличились в бою, милорд?

– Что-то вроде того, – сказал Ланс. Я выиграл для короля чертову войну, хотя это совсем не входило в мои планы. И в качестве награды я получил, что хотел – замок в глухой провинции, зато на берегу моря. А про небольшой довесок в лице дочери прошлого владельца мне рассказать забыли. Или просто не сочли нужным. В конце концов, почти у каждого, кто выбрал в этой войне не ту сторону, могли быть дети. – У лорда Монро больше нет сыновей?

– Нет, милорд.

– А сам он не женат?

– Он вдовец и слишком стар для еще одного брака, милорд.

– Ну и как мне быть?

– Простите, милорд, – старый рыцарь сокрушенно развел руками. – Я не знаю.

– Вообще не понимаю, в чем проблема, – заявил Ринальдо, бодро обгрызая баранью ногу. – Ее отца отправили в ссылку, и ей, как хорошей дочери, подобает отправиться за ним.

– Она даже не знает, где его искать, – заметил Ланс. В обеденной зале их было двое. Сэр Гант, которого Ланс приглашал остаться, отлучился, сославшись на срочные дела в соседней деревне.

– Не знает, – согласился Ринальдо. – Но твоя ли это проблема?

– То есть, ты предлагаешь просто выставить ее на улицу?

– Чем не выход?

– Это недостойно.

– Ты стал рыцарем меньше месяца назад, – заметил Ринальдо. – И я тебя уверяю, слухи об истинном благородстве этого сословия несколько преувеличены.

– В данном случае меня заботит отнюдь не моя репутация.

– А что еще тебя может заботить? Ты этой девицы еще даже не видел. Вот почему она не спустилась к обеду? А я тебе скажу, почему. Она пренебрегает твоим обществом, стремиться показать, что ты недостоин сидеть с ней за одним столом. Потому что она представительница древнейшего, пусть и опального рода, а ты только вчера вылез из грязи палаточного городка.

– Ты тоже ее еще не видел, но уже берешься рассуждать о ее мотивах?

– Все женщины одинаковы, – сказал Ринальдо.