– Тетушка Пол что-то сделала.Но она никогда не действовала так неуклюже. Слушайте!

Вой гончей, звучавший все ближе и ближе, внезапно перешел в отрывистый скулящий лай.

– Возможно, звук скверно подействовал на ее уши, – предположил Гарион. – Во всяком случае, на мои он подействовал именно так.

Гончая залаяла снова, к ней присоединились другие. Звуки начали удаляться к северу, где огненная колонна тянулась к небу.

– Давайте вернемся, – сказал Гарион. – Не думаю, что нам нужно продолжать наблюдение.

Бельгарат и Бельдин выглядели бледными и потрясенными. Даже Дарник казался испуганным.

– Она с шестнадцати лет не устраивала такого шума, – промолвил Бельдин. Он с подозрением взглянул на Дарника. – Может, ты ее обрюхатил?

Даже в темноте Гарион увидел, как покраснел от гнева его друг.

– Какое это имеет отношение? – спросил Бельгарат.

– Это всего лишь моя теория, – ответил Бельдин. – Я не могу ее доказать, потому что Польгара – единственная волшебница, которую я знаю, и она никогда еще не была беременной.

– Уверен, что со временем тебе удастся это объяснить.

– Это не так уж сложно, Бельгарат. В теле женщины происходят изменения, когда она носит ребенка. Это отражается также на ее эмоциях и мыслительном процессе. Чтобы собрать воедино волю, требуются спокойствие и сосредоточенность. А беременной женщине этого может недоставать. Понимаешь... – Он продолжал подробно описывать физические, эмоциональные и интеллектуальные изменения во время беременности.

Вскоре Сенедра и Бархотка удалились, забрав с собой Эрионда. Через минуту за ними последовал Дарник.

– Ты сам все это вычислил? – спросил Бельгарат.

– Я думал об этом, наблюдая за пещерой, где Зедар прятал Торака.

– Значит, создание теории заняло у тебя пятьсот лет?

– Я хотел быть уверенным, что предусмотрел все возможности, – пожал плечами Бельдин.

– Тогда почему ты просто не спросил Пол? Она бы сразу же тебе ответила.

Бельдин быстро заморгал.

– Я об этом не подумал, – признался он.

Бельгарат отошел, качая головой. Спустя некоторое время они услышали хриплый вопль, донесшийся с запада.

– Всем лечь и не двигаться! – прошипел Бельгарат.

– Что это такое? – воскликнул Закет.

– Тише! – шепнул Бельдин. – Она вас услышит!

Наверху появилось оранжевое пламя и послышалось хлопанье огромных крыльев. В небе пролетел дракон, рыча и изрыгая огонь.

– Что это? – повторил Закет.

– Зандрамас, – прошептал Гарион. – Говорите тише. Она может вернуться.

Они молча ожидали.

– Вроде бы она полетела на шум, который устроила Пол, – тихо произнес Бельгарат.

– По крайней мере, она ищет не нас, – облегченно вздохнул Шелк.

– Во всяком случае пока.

– Значит, это был не настоящий дракон? – спросил старика Закет.

– Конечно нет. Гарион прав – это была Зандрамас, принявшая иное обличье.

– Не отдает ли это некоторым хвастовством?

– Зандрамас не может долго обходиться без показухи. Очевидно, тут сказывается то, что она все-таки женщина.

– Я все слышу, Бельгарат, – донесся с дальнего конца поляны угрожающий голос Сенедры.

– Возможно, я неудачно выразился, – попытался оправдаться старик.

Белоснежная сова вылетела из мертвого леса,покружила над огнем и приняла человеческий облик.