— Дура, млять! — Зачем я это крикнул, тоже не знаю.

В эту же секунду машину понесло еще больше самому краю обрыва. Она не просто вылетела с него. Она на скорости покатилась кубарем вниз. Я бежал следом. Чего бежал? Почему? Куда?

Не успел добежать до места, как снизу, со дна оврага, рвануло.

Я остановился. Сел на землю. Прямо, где стоял, там и сел. Гул в ушах становился все сильнее. Перед глазами полетели черные мушки. Тряхнул башкой, отгоняя их. Ни хрена. Затем вообще появился какой-то посторонний звук, похожий на писк.

— Да е-мое…

Хотел похлопать ладонью по уху, но вдруг понял, что рук не чувствую. Мушек становилось все больше. Пока они вообще не заполнили пространство вокруг меня. А потом стало совсем темно. Только противный писк становился все громче.

Я зажмурился, один хрен ничего не видно, а когда открыл глаза, офигел. Вокруг — все белое. Какие-то провода подключены ко мне. Точно ко мне. Рядом — здоровый монитор. Пищал именно он. На руке — непонятная хрень. Посмотрел вверх. Потолок. Реально потолок.

В этот момент громыхнула открывшаяся дверь. Комната, в которой я был, а это на самом деле комната, даже, наверное, больничная палата, наполнилась какими-то людьми в белой, медицинской форме.

Поднялась суета. Что происходит, толком не мог понять. Один из врачей, мужик, подскочил ко мне и принялся драть мои же веки вверх.

— Да иди ты на хрен. — Сказал я вполне отчётливо и громко. — Куда грабли суешь?

Потом мне, вроде бы, сделали какой-то укол. Или показалось, не знаю. Я вырубился.

Очнулся, когда в палате было уже темно.

Повернул голову. Сначала в одну сторону, потом в другую. Хрени, подключенной ко мне стало значительно меньше. Слева — аппаратура. Справа — стул. На нем, свесив голову на грудь, сидел отец. Спал, что ли.

— Бать…

Он резко вскинулся, услышав мой голос.

— Денис!

Отец тут же вскочил на ноги и в два шага оказался рядом.

— Ты чего? Болит что-то? Беспокоит? Подожди, позову дежурного.

— Стой! — Я не хотел никакого дежурного. Я хотел понять, что за хрень происходит. — Где мы? Что это все такое?

— Слушай… — Батя поправил подушку. Выглядел он каким-то смущённым. — Ты в аварию попал. Думали, не выберешься. Как …Как овощ тут лежал. Всех подключили. Самых лучших врачей. А ты и в себя не приходил, и хуже не становилось. Слава богу. Главное, по всем показателям, смертельного ничего нет. А почти месяц без движения.

— Охренеть… — Я уставился в потолок. — Типа, кома, что ли?

— Ты знаешь, мне кажется, врачи сами не знали, кома или нет. Тут каждый день консилиум собирали. Просто спал и все.

— Спал…Сука…Спал. — Сказал я вслух, а потом тихо засмеялся.

Так мне стало почему-то обидно в этот момент. Просто до ужаса. Сон. Реально, что ли? Мне все приснилось? Померещилось. Да как так-то? Андрюха, Матвей Егорыч, Наташка…Не было, выходит, ничего?

— Так… — Отец провел ладонью по моему лбу. — Лежи. Не нервничай. Я позову все же врача. Хорошо? Ты так внезапно очнулся, что они, по моему, боятся теперь еще больше, чем когда был без сознания.

Он развернулся и пошел к выходу.

— Пап…Подожди.

Отец оглянулся.

— Я сейчас задам странный вопрос…Только один. Но ты ответь честно. Хорошо? Это важно.

Он кивнул, хотя очевидно, списывал мое поведение на то состояние, в котором я находился.