Мы с Крауном налетели на многолицую тварь, похожую на ком из человеческих тел, а вот воздушница спикировала к краснокожему карлику, который до этого прыгал в центре ритуальных письмен.

Вояки пытались помочь, били с автоматов и пулеметов, но многолицему было плевать на ранения. Карлика защищали амулеты либо облик — после каждого выстрела вокруг коротышки вспыхивала защита, и пуля рикошетила.

Краун за минуту своими молниями прожарил многолицего, я почти не помогал.

А вот низенький уродец ловок и быстр. Каким-то образом он изворачивается, избегая воздушных атак, выскальзывает из воздушного пузыря, которым попыталась окутать его магиня, и касается ладони противницы.

Всего одно касание, и воздушница застыла, превратившись в манекен. Карлик тоже будто бы лишился львиной доли своих сил — если раньше он сражался едва ли не на моих скоростях, то теперь смешно ковылял прочь.

Догорали подожженные твари, раненых искателей несли к целительнице. Маленький краснокожий ублюдок лавировал между людьми, и на него никто не обращал внимания.

Но прежде, чем я успел догнать тварь и всадить клинок ей в спину, на площади вдруг разразилась настоящая буря!

Мощный поток ветра ударил мне в лицо. Я бросился навзничь и быстро воткнул кинжал между тротуарной плитки, вцепившись в рукоять обеими руками, дабы меня не сдуло. После этого снова окутался незаметностью.

Сила ветра была такой, что казалось, способна оторвать мои конечности, если бы все мое тело не покрывали бинты. Мимо пролетали тела зомби и истошно вопящих искателей. Заскрипели рессоры, и мимо меня боком проскользила машина. Мне повезло, что вся эта сила направлена по площади, а не на одного меня.

Машина весит две с половиной тонны! Неужели магия воздуха способна быть настолько разрушительной?

Я сощурился, пытаясь разглядеть, что случилось с воздушницей.

Кожа магини начала стремительно меняться, становясь серой, пепельной. Под кожей расползались чёрные вены. На лице застыло выражение полнейшего безумия.

Женщина подняла руки, и ветер стал еще сильнее. Воздушные потоки обрушивались на союзников, сбивая людей с ног, сметая с площади. Искатели кричали от боли и ужаса, не понимая, что произошло.

Магиня больше не контролировала свои действия. Та дрянь, что превращала людей в некров, захватила её разум и тело, превращая в рабыню краснокожего карлика. Каждый взмах пепельной руки теперь нес разрушение и хаос. Магиня больше не была защитницей; теперь она стала угрозой для тех, кого когда-то защищала.

Бой прекратился — рядом с теткой теперь не было никого, кто бы сумел остановить новую угрозу. Ветер продолжал завывать, но теперь он нес только смерть и разрушение.

Я снова осмотрелся, но карлика не увидел. Да и вообще, сложно было разглядеть что-то сквозь поднявшиеся облака пыли.

Сперва я думал дождаться окончания эффекта заклинания, которое применила воздушница. Но оглядевшись, понял — это не лучший выход.

— Какого чёрта⁈ — спросил я, и сам себя не услышал.

Деревья, растущие по площади, кренились параллельно земле. Хрустели выворачиваемые корни, выдергивало мусорки, срывало листву с кустов. С оглушительным треском ствол елки рядом со мной вырвало вместе с корнями.

Моя способность к незаметности была единственным шансом остаться в живых для тех, кого еще не придавило деревьями и не насадило на штыри каких-нибудь оград. Ци окутывала меня прочным покрывалом, делая невидимым для любого наблюдателя. Я выдернул нож. Мир замедлился. Разворачиваюсь в полете, отталкиваюсь от лавочки, в которую меня несет и лечу дальше, куда меня уносит ураганный ветер.

Спустя сотню метров, рядом с завалом из мусора, деревьев и тел искателей, я перешел на бег. Не жалея новых кроссовок, оббежал площадь, взбежал по стене из плоти и, преодолев ее, оказался за спиной воздушницы.

Двигаюсь к магине, едва ли не стелясь вплотную к асфальту.