– Можешь идти. – Цагене небрежно дернул рукой, изображая благословение.

Шагая прочь от молельни, Олег спиной ощущал его изучающий взгляд, понимал, что сейчас на него смотрят и могучий инквизитор, способный сломать шею ближнему своему одним небрежным движением, и отец Риччи с гаденькой улыбочкой на благообразной физиономии.

В столовой Олег постоял в очереди, взял жестяную миску, доверху наполненную супом вроде горохового. Прихватил с подноса кружку с компотом и опустился на свободное место рядом с Арамом. И обнаружил, что соседи по палатке обсуждают сегодняшний визит главы Ордена Взыскующих Истины.

– Каждый должен заучить его речь наизусть! – вещал сидевший напротив Дитрих, явно имея в виду Цагене. – Этот великий человек обязательно приведет нас к победе! Ясно и четко все объяснил…

– Но я вот не все уловил, – заявил малорослый чернявый парень, чьего имени Олег так и не запомнил – то ли Марсело, то ли Нарсело. – Зачем нам другие миры, вот скажи? Дома бы порядок навести, а то вон сколько неверующих, пока их всех обратишь, годы пройдут… Вот скажи, что…

– Не будь тупее Арама, – прервал его староста. – Ведь даже он все понял. Понял?

– Ого, как бы… конечно… надо всех плохих… научить истинной вере… – с напряжением в голосе ответил великан. – А кто не захочет… того надо будет… убить. Они – зло. И это будем делать не только у нас… но и в Чужемирье…

Ну да, этим учеником местные «педагоги» могут гордиться. Вряд ли он, откровенно говоря, способен исполнять роль миссионера, но зато вполне сгодится на роль боевика-фанатика – устроить взрыв, убить политика, что помешал чем-либо матери-церкви, отдать жизнь, даже не усомнившись, что поступает правильно, так как нужно.

После такого ответа разговор заглох, и обед заканчивали в молчании.

Затем все покатилось по наезженной колее: практическая теология, где пришлось попотеть, рассказывая про Поганую Ересь, ее историю и отличительные признаки; ораторское искусство, на котором Олег оказался чуть ли не лучшим – еще бы, столько лет работы бизнес-тренером; теория взрывного дела, где пришлось признать, что он не знает вообще ничего, и смотреть, как другие работают над собственными бомбами.

С этого «конвейера» Олег соскочил только в сумерках, обнаружив себя в очереди к купальне.

А когда вышел, то снаружи его ждала Ингера, свежая и без малейших следов усталости, будто это не она целый день вместе с остальными бегала, стреляла, дискутировала и слушала.

– Привет, друг, – сказала она. – Прогуляемся вдоль речки?

– А нас не остановят? – Олег с трудом подавил желание оглянуться. Вдруг кто-то прямо сейчас наблюдает за ними?

– Но мы же не бежать собираемся. Ведь так? Пошли, и не напрягайся ты так. – Изящным, таким женским движением она взяла его под руку, и Соловьев попытался вспомнить, когда последний раз так вот прохаживался с девушкой – два, четыре года назад, больше? – У нас свободное время, и мы можем проводить его как угодно, не нарушая правил внутреннего распорядка.