— Если он отсюда направился прямиком к границе, — неуверенно сказал Михал, — на границе у него должны были обязательно сокровища обнаружить…

— Все правильно, — резюмировал Марек. — Должны, но не обнаружили. Значит, он успел их где-то оставить. В его распоряжении было два часа…

— Да не нужны ему эти ваши два часа! — насмешливо бросила Люцина. — Ему вполне хватило бы и десяти минут. Он мог заранее условиться о встрече со своим сообщником, перегрузить вещи из своей машины в его, и был таков! Он же не кретин, в самом деле, чтобы везти самому такую контрабанду!

Сташек Вельский и Марек переглянулись, причем лицо Сташека выражало отчаяние, а лицо Марека ничего не выражало.

— Исключено, — сказал последний. — Больше у Капусто никаких сообщников не было.

— А ты откуда знаешь?

— То время, что меня здесь не было, я использовал на изучение его контактов. Знакомые у него были, но среди них — ни одного, которому он мог бы доверить столь ответственное дело. Исключено.

— Значит, остается одно — сокровища мошенник где-то оставил.

— Едем туда! — вскричала мамуля.

— Куда?

— Ну туда, где он оставил сокровища.

— А ты знаешь где?

— Это же ясно — по дороге! А сами говорите, знаете, какими Дорогами он ехал.

Реакция на такое предложение была самая разнообразная. Кто-то простонал, кто-то покрутил пальцем у виска, кто-то только присвистнул. Михал Ольшевский вдруг поддержал мамулю:

— А что? Стоит подумать. Направление нам известно

— на запад. От главного шоссе куда-то в сторону…

Сказано — сделано. Не прошло и получаса, как большой кухонный стол был весь завален всевозможными картами, какие только нашлись в доме, с моим «Атласом шоссейных дорог Польши» во главе. Случайно у меня оказалась и автомобильная карта Европы. У Сташека Вельского была с собой автомобильная карта Польши, крупномасштабная. Казик притащил все школьные карты. Мы их разложили и принялись думать.

Исходили из того, что, располагая двумя с лишним часами времени, Джон Капусто где-то на трассе между деревней Волей и государственной границей свернул с шоссе в сторону, нашел подходящее место, спрятал там награбленное имущество, снова выехал на шоссе и помчался к границе. Подсчитали мы возможные варианты, и у нас получилось нечто ужасное. Если Капусто не тратил времени на еду и на отдых, он мог отклониться от трассы и на восемьдесят километров! На восемьдесят километров в любом направлении, в любом месте шоссе, которое, как уже говорилось, протянулось на шестьсот с лишним километров!

Я подсчитала на бумажке — в уме с этими нулями запутаешься. Восемьдесят в обе стороны, это сто шестьдесят, взять шестьсот раз…

— Девяносто шесть тысяч квадратных километров! — объявила я. — Не знаю, успеет ли такую площадь прочесать свора гончих за свою жизнь. Ведь спрятать он мог где угодно, ясно ведь, заранее присмотрел тайник.

— Наверняка так оно и было! — согласился со мной сержант милиции. — Преступник вывез клад и спрятал его где-то в заранее подготовленном месте. За границу вывезти не успел, а сообщнику никакому не доверил бы.

Вот так получилось, что, разгадав загадку, вычислив таинственного убийцу, найдя клад наших предков и зная личность укравшего его, мы тем не менее остались с носом! Бесценное сокровище навеки потеряно, и разыскать его без помощи мерзавца Капусто не представляется возможным.

Михал Ольшевский то рвал на себе волосы, то в отчаянии ломал руки.