— Лупа есть, Василий Дмитриевич?

Старик вздохнул.

— Лупа есть, разумеется, — пробормотал он. — Но неужели вам действительно нужна лупа?! Неужели вы без лупы не можете определить?

— Фамилию мастера не могу.

— Да зачем вам фамилия, дружочек мой! Вы… принадлежность коллекции определите по фамильному гербу владельца.

Олег еще раз со всех сторон осмотрел шкатулку, потом снова заглянул в несгораемый шкаф и по очереди выставил на козлы и часы, и поднос, и чернильный прибор, и распятие, и кофейник. Василий Дмитриевич расчищал ему место и поглядывал нетерпеливо.

Олег ощупал и осмотрел каждую вещицу.

— Ну хорошо, допустим, — сказал он, отвечая на немые ужимки Василия Дмитриевича. — Допустим. А кофейник откуда? Кофейник-то османский!

— Ну как же откуда, дорогой вы мой?! Как же откуда? Вы припомните, припомните хорошенько!

Олег подумал.

— Вы хотите сказать — Николай Никитич? Тот, что был адъютантом Потемкина во вторую турецкую кампанию?

Старик просиял и закивал.

— Да, — Олег задумчиво потер пальцами выбитую в серебре печать Османов, — вполне возможно. Вполне возможно, что Николай Никитич басурманский трофей привез на родину и дополнил, так сказать, семейную коллекцию.

— Ну? — выдохнул старик. — Ну-с? Резюме!..

— Да все понятно, — заключил Олег. — Это остатки знаменитой фамильной коллекции Демидовых.

Василий Дмитриевич счастливо засмеялся и отечески похлопал Олега по плечу.

— Предположим, шкатулка принадлежала Акинфию Никитичу, сыну Никиты Демидова, того самого, которого Петр Первый во время войны со шведами сделал поставщиком ружей, а потом пожаловал ему уральские земли. В то время именно так работали по серебру, довольно грубо, и это видно. — Олег прищурился на серебро и продолжал: — Собственно, именно Акинфий Демидов и открыл алтайские серебряные рудники, а в тысяча семьсот двадцать шестом году получил вместе с братьями потомственное дворянство. Его внук Павел Григорьевич активно жертвовал Московскому университету. Громадные демидовские коллекции пожертвовал Павел Григорьевич, громадные! Ничего не жалел для отечества и науки.

Василий Дмитриевич кивал при упоминании каждого имени.

— Частично демидовские коллекции были привезены из Франции и из Флоренции, где жил еще один Демидов, Анатолий Николаевич, женатый, если память мне не изменяет, на какой-то родственнице Наполеона. Это уж девятнадцатый век!

— Не изменяет, не изменяет, рано вам еще жаловаться на память! А женат он был на племяннице имвератора, Матильде.

Олег помолчал и еще раз осмотрел каждый предмет. И вдруг удивился:

— Слушайте, а как все это могло оказаться у какого-то молодого человека в сумке?! Ну, если только, конечно, он не знаменитый музейный вор!

Старик пожал плечами и отвел глаза.

Было совершенно ясно, что вещи краденые. Да еще не просто краденые, а именно — из музея!

— Так, хорошо, — б