Я действовал предельно жестоко, силой заставляя не привыкших к этому европейцев, соблюдать чистоту на кораблях. Уже в самом начале перехода каждый капитан знал, что клипер «Шторм» может внезапно потребовать остановки любого корабля каравана, и тогда «специальная комиссия», из меня, Роджера и группы крепких парней Сидора, проведёт проверку исполнения приказа, не поленившись облазить проверяемое судно от бака до юта. Жесткую проверку, не принимая ни каких аргументов против и любых оправданий. Попался завшивевший моряк? Плетей получат и боцман, и виновник! Палуба не выскоблена до блеска? Снова боцман ложится на пушку, а старпом теряет свою должность! Грязный камбуз, протухшие продукты в котле? Кок отправится в плавание на лине за кормой корабля не меньше чем на час, и его счастье, ели акулы вокруг сытые! Нечистоты в трюме и вонь на корабле? Место капитана занимает старший помощник, а бывший капитан отправляется в трюм наводить порядок! За повторное неисполнение приказа — виселица! Пусть лучше мы сами убьём нерадивых офицеров и матросов, чем по их вине погибнут сотни людей, запертых в тесных деревянных коробках и полностью зависящие от их действий.

На удивление мои действия не только не вызвали бунта среди экипажей кораблей флотилии, как я опасался, но и способствовали установлению жесткой дисциплины и иерархии среди команд и пассажиров. Люди притирались друг к другу, унтера и офицеры становились требовательнее и зарабатывали авторитет, корабли содержались в идеальном порядке и смертельных болезней, кроме того единичного случая, нам удавалось избегать.

За этот длинный переход у меня было время подумать. Религиозные фанатики, и новое движение в Европе, связанное с моим именем, беспокоили меня очень сильно. Однако были в этом всём безумии и неоспоримые плюсы. Для людей важна идея и вера. Всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются ее плодами отпетые негодяи. Гриша у нас романтик, желающий построить социализм на одной отдельно взятой территории, а я как раз и есть один из тех самых отпетых негодяев, для которого все средства хороши для достижения своей цели. Ну а для осуществления моих целей фанатики мне пригодятся, тут без цели и фанатизма никак. Фанатизм характеризуется чрезмерным рвением, энтузиазмом, одержимостью, слепой верой в правоту своих убеждений, в превосходство и исключительность предмета своего обожания. И я сейчас как раз и есть этот самый «предмет». Они все от меня без ума, что бы я ни делал и как бы себя ни вёл. Слепая вера в лидера, делает их просто глиной, из которой я должен попытаться слепить то, что мне надо. Что-то на подобии японских самураев — личной и преданной гвардии. Я никогда этого не делал, опыта в политике у меня нет, и попытка у меня только одна, но такой шанс даётся раз в жизни! Грех этим не воспользоваться. Вера в убеждения и самопожертвования последователей идеи — способны творить чудеса. Взять к примеру развитие СССР, в начале своего становления. Ведь из руин страну подняли всего за не полные двадцать лет! Да, погибла масса людей, да, перегибов хватало, но ведь сделали же?! Можно ненавидеть это время, можно осуждать лидеров и тем не менее факт остаётся фактом. Я в общих чертах знаю историю, и постараюсь не повторить ошибки, которые допустили мои предки (пусть даже они ещё и не родились).

Огромный караван кораблей входил в залив, который в моём времени называли Сан-Франциско или Калифорнийское море. Залив Сан-Франциско представляет из себя тихоокеанскую бухту у берегов американского штата Калифорния (которого надеюсь никогда больше не будет существовать в истории).