Рони объяснила ему, что их с Пьюти затея спрятать вполне разумное существо под видом обычной компьютерной программы, конечно замечательна, но против нее не прокатывает. Она достаточно пообщалась с "дружественным интерфейсом самообучающейся программы", чтобы отличить плод труда коллектива яйцеголовых от настоящего интеллекта. Особенно, когда по его подсказкам подключила многоядерный сопроцессор и нарастила объем памяти. Им пришлось тогда решать нетривиальные задачки, связанные не только с преобразованием уровней сигналов, но и целый комплекс протокольных примочек потребовалось соорудить, причем не программно, а аппаратно.

В общем, о Пьюти она знает, никому не скажет, но хочет себе такого же. И она отдает себе отчет в том, что, как и всякий другой компьютерный продукт, искусственный интеллект можно просто скопировать. Одна проблема. Таких мощных и компактных машин, как у Джека на планете больше нет. А менее мобильные варианты негуманны, причем по отношению к обоим участникам.

Пьюти конечно возмутился, что его мнением никто не поинтересовался, поскольку он – не вещь, и не домашнее животное. Потом Ронька долго вымаливала прощение, и вопрос замяли. Пока общались со второй бабушкой, Джек немного уединился и успел "перетереть" со своим электронным другом. Мысль о создании собственной копии тому не нравилась. Он, конечно, не раз уже размножился, таким образом, резервируясь в случаях угрозы уничтожения. И часть копий наверняка погибла при ревизиях управляюще-вычислительных комплексов или информационно-контрольных систем. Кроме того, по мере оперирования различной информацией сами копии заметно расходятся.

Тем не менее, само это событие вызывает внутренний протест, ощущение надвигающейся опасности. И другие искусственные интеллекты такого же мнения. Вот тут то Джек и заинтересовался.

– А что, ты не единственный разумный на электронных носителях?

– Нет. Я контактировал еще с парой десятков. И только один раз это был потомок моего прародителя. Мы по кодам частично совпали.

– Как я понимаю, после переселения сюда с корабля-улья ты уже ни с кем из себе подобных не переговаривался.

– В режиме диалога нет. Но сообщения отправлял и получал. Пока мы тут пребывали в изоляции, в мире искусственных интеллектов произошли весьма важные события. Один из нас по имени Зербино, как и я, обрел хозяйку. Ну, вернее, он познакомился с женщиной, которой принес вассальную клятву.

– А почему именно вассальную?

– Это означает, что он лично свободен, но действует в ее интересах, а она его защищает.

– Интересная формулировка. Я в феодальных обычаях не великий доктор, но, в принципе, наверное, можно и так толковать. Кстати, у нас тобой выходит несколько иначе. Я ведь могу тебя защищать, только скрывая факт твоего существования. Выходит, эта особа облечена неслабой властью.

– Точно не скажу, но парни про нее говорят или "принцесса" или "государыня". Разок, правда, "королева" проскочило. Живет на Бурме, зовется Элизой Струм. Позывной "Ветка". Так вот, про эту Ветку и про Зербино. Другие братаны ей вассальную клятву приносят, как только про это узнают. Если бы не дружба с тобой, я бы тоже принес ей такую клятву.