Генералы молчали. Гриценко вяло прикрыл глаза. Сегодня весь день с утра он чувствовал что в воздухе витает какая-то атмосфера напряженности и некой торжественности – такое ощущение возникало у него часто за последние месяцы, он даже сознательно ждал какого-нибудь толчка, поворота событий, который бы позволил ему сделать шаг – объявить себя и показать плоды своего более чем двадцатилетнего труда. И когда случилось практически небывалое – по тревоге были собраны все руководящие силы внутренних войск, армии и разведки России – Гриценко почувствовал, что сегодняшний день будет переломным в его судьбе.

Все это молниеносно пронеслось в мозгу Гриценко, а кроме того параллельно мозг делал подготовку к анализу ситуации – для начала приблизительную, интуитивную. И появилось решение – точнее засветилась некая возможность, которая стремительно перерастала в уверенность. Гриценко еще не до конца осознал в чем заключается шанс, но рука уже машинально вскинулась вверх и он услышал свой голос, который произнес:

– Я могу решить ситуацию с гарантированным успехом – в самом худшем случае будут выполнены условия террористов, но на 96 процентов я гарантирую обезвреживание террористов при полном отсутствии жертв.

Крылов молча смотрел на него и Гриценко продолжил:

– Мне необходимо возглавить операцию, двадцать минут мне надо на подготовку, также мне могут потребоваться некоторые силы других ведомств, которые прошу оперативно предоставить. Через сорок минут операция будет закончена. Действовать будет моя бригада "Д". У меня все, я жду разрешения начать действия.

Крылов помолчал, взвешивая, и затем обвел взглядом присутствующих. Очевидно он не встретил ни одного возражения, поэтому кивнул: «действуйте». Гриценко почувствовал как подпрыгнуло сердце и в кровь выплеснулась порция адреналина. Честно говоря он не предполагал, что Крылов воспримет его слова столь молниеносно и даст ему полный карт-бланш, не требуя предварительных выкладок – это шло в разрез со всеми правилами экстренного брифинга. Впрочем сама ситуация шла вразрез с любыми правилами. Крылов безусловно ценил Гриценко, и возможно на него подействовала именно уверенность Гриценко в том, что задание по силам "Д" – раньше Гриценко был максимально тщателен в подготовке тех операций, к которым его подключали, и никогда не давал несбывшихся впоследствии обещаний или прогнозов.

Усилием воли Гриценко подавил адреналиновый бум в крови и начал хладнокровно отдавать команды. Следующие пять минут прошли в колоссальном напряжении, но за это время Гриценко смог сделать многое – доработал и кристаллизовал свой замысел, успел в общих чертах доложить его Крылову, поднял по тревоге все восемь курсов "Д" и заказал с оружейного склада института серьезный комплект спецтехники, которая могла пригодиться и организовал подготовительную работу других подразделений. Заодно он успел продумать три других ветви своего плана – заведомо менее удачных – на тот случай, если Игра не сработает. Но он почему-то был уверен, что Игра сработает.

* * *

Гриценко на секунду закрыл лицо руками и когда открыл его снова, лицо заметно изменилось. В сущности почти ничего не произошло, только оно стало казаться немного грубоватым и глуповатым. Гриценко надел наушники, утопил клавишу селектора и заговорил. Голос его тоже изменился – теперь это был не обычный голос Гриценко, голос «академика в погонах», как его шутя называли в высших эшелонах.