-  Эй, ходячее недоразумение. - Весело произнёс мент. - Давай на выход.

    -  Бомж зашевелился и, бросив на меня сочувствующий взгляд, подошёл к двери.

    [«Мне-то что»,] - снова разобрал я. - [«В баньке казённой помоюсь, вшей выведу и через пару месяцев - снова на свободе. А этому, как пить дать меньше пятёрки не дадут».]

    Под «этим» он явно подразумевал меня, и стало как-то неуютно. Бравый страж, однако, никак не реагировал на слова вонючки, и, открыв дверь, посторонился.

    [«А за тобой, родимый, сейчас другие люди приедут».] - Равнодушно сообщил он, и я ощутил, как по коже пробежал мороз.

    Нет, я, конечно, знал, что у людей моей профессии порой бывают моменты вынужденного безделья. И, как всякий вор был к этому готов. Испугало же безмятежное выражение его лица и полное отсутствие мимики. Ни один мускул не дрогнул на холёной физиономии. А такая привычная вещь, как артикуляция отсутствовала напрочь.

    «Не дай мне Бог, сойти с ума. Уж лучше посох, и сума». И это не пустые слова. Ведь, из любой тюрьмы рано или поздно можно выйти. А вот из психиатрической лечебницы, таким как я, как правило, ходу нет. Это вам не решение суда, которое, во-первых, легко оспорить согласно существующему законодательству. А, во-вторых, имеющее чётко определённые временнЫе границы. Отсидел «от звонка до звонка» и «на свободу с чистой совестью». В больничке же рискуешь остаться навсегда. Или же, просто превратиться в идиота.

    «А, по-моему, и стараться особо не надо». - Прошептал ехидный внутренний голос. - «И так недурён. Ну, прямо, готовый к употреблению клиент».

    Решётка лязгнула, заставив вздрогнуть. [«А Вера-то, хороша»,] - доверительно сообщил мент, неспешно усаживаясь за стеклом. - [«Чудо, а не девушка».]

    «С чего бы это он». - Удивился я.

    Тут в помещение вошли ещё двое и, перебивая друг друга, заговорили с дежурным.

    -  Привет, Серёга. - Протянув руку, зычным басом зарокотал один.

    Второй же, с погонами старшего лейтенанта выдал нечто странное.

    [«У-у, ублюдок. Когда пятьсот рублей, что до получки одолжил, отдашь»?]

    Поздоровавшись с обоими, тот, однако, никак не прореагировал на заявление старшого. Я сжал виски ладонями, и тихонько завыл.

    -  Это кто? - Полюбопытствовал один из вошедших.

    -  Домушника ребята из «Охраны» взяли. И, поскольку, вызовов сегодня много, закинули пока к нам. За ним скоро из райотдела приедут.

    То, что меня должны забрать отсюда радовало. По крайней мере, становилось ясно, что нахожусь в одном из так называемых «опорных пунктов правопорядка», там и сям разбросанным по спальным районам города. Не то, чтобы лелеял надежду бежать, но определённость - она всегда лучше неизвестности.

    -  Ладно, Серый. Отчаливаем. - Хлопнул по плечу хозяина Старлей.

    А затем добавил: [«И Верочку по попке погладить не забудь».]

    На что оставшийся опять не обратил никакого внимания.

    Глядя в спину уходящему милиционеру, занятому скабрезными мыслишками, я отчаянно пытался сообразить, что к чему. Эти, ясное дело, приехали за бомжом. И, пока остаюсь один на один с дежурным, ситуацию надо как-то использовать.

    Входная дверь снова распахнулась, и два сержанта буквально вволокли вдрызг пьяного мужика.