– Однако, основываясь на вашем собственном заявлении, у вас часто бывает подавленное настроение. У нас же на Уолл-стрите тоске места нет.

– Сознаюсь, я пустился по этой дорожке, чтобы рассеяться.

– Вам надо жениться, – посоветовал Рейншор, – обязательно жениться, мой друг.

– У меня есть яхта.

– Не сомневаюсь. Она, конечно, красива и женственна, но этого, вероятно, недостаточно. Надо жениться. Ну, я…

Мистер Рейншор замолк. Его дочь внезапно перестала есть шоколадные конфеты и перегнулась через балюстраду, чтобы поболтать с молодым человеком, загорелое лицо которого и белая шляпа были видны миллионерам.

– Мне казалось, что мистер Валори уехал? – произнес Сесиль.

– Он вернулся вчера вечером, – лаконично ответил Рейншор. – А сегодня вечером опять уезжает.

– Значит… значит не сегодня-завтра помолвка, – бросил как бы вскользь Сесиль.

– Кто сказал? – поспешил спросить Рейншор.

– Птицы. Три дня тому назад.

Рейншор слегка придвинул к Сесилю свое кресло:

– Я слышу об этом впервые. Это ложь.

– Сожалею, что намекнул, – извинился Сесиль.

– Напрасно, – возразил Симеон, поглаживая подбородок. – Я рад, что это случилось, потому что теперь вы сможете передать птицам непосредственно от меня, что в данном случае союзу между красотой и долларами Америки и аристократической кровью Великобритании не бывать. Дело в следующем, – продолжал он, переходя на интимный тон, как человек, давно собиравшийся высказаться. – Сей молодой отпрыск – имейте в виду, что я лично против него ничего не имею – просит моего согласия на обручение с Жеральдиной. Я его информирую, что намереваюсь дать за своей дочерью полмиллиона долларов, а также о том, что человек, на ней женившийся, должен обладать не меньшим капиталом. Он доводит до моего сведения, что обладает годовым доходом в тысячу фунтов – как раз столько, сколько нужно Жеральдине на перчатки и сладости – является наследником своего дяди – лорда Лори, что тот уже официально объявил об этом, что лорд очень богат, очень стар и очень холост. Мне приходит в голову заметить: «А что если лорд женится и у него родится ребенок мужского пола? Куда вы тогда денетесь, мистер Валори?» – «Лорд Лори женится?! Немыслимо! Смеху подобно!» Затем Жеральдина и ее мать начинают осаждать меня с двух сторон. Тогда я разрешаюсь ультиматумом: я соглашусь на помолвку, если в день свадьбы старый лорд выдаст письменное обязательство на пятьсот тысяч долларов Жеральдине, которое должно быть погашено в случае его женитьбы. Понимаете? Племянничек моего лорда отправляется к дядюшке, чтобы его убедить, и возвращается с ответом от него, заключенным в конверт с фамильной печатью. Я вскрываю конверт и прочитываю содержание послания. Вот оно: «Мистеру С. Рейншору, американскому мануфактурщику. Сэр, вы чрезвычайно талантливый юморист. Примите выражение моего искреннего восхищения. Ваш покорный слуга Лори».

Молодой миллионер расхохотался.

– О, это действительно остроумно, – согласился Рейншор, – совсем по-английски. Честное слово, мне страшно нравится. Тем не менее, после этого я попросил мистера Валори покинуть Остенде. Письма ему не показал. Пощадил его чувства. Только сказал, что лорд не согласен и что я всегда пойду ему навстречу, если у него окажется в кармане полмиллиона долларов.

– А мисс Жеральдина?

– Она хнычет.