|
Но вы же знаете, что трупное окоченение начинается спустя как минимум час после смерти. Целый час, капитан! И целый час убийца оставался на месте преступления, прижимая пальцы к губам девочки, чтобы сохранить ее улыбку, – в то время как похититель спокойно уехал с его деньгами! Шестьдесят минут он просидел лицом к лицу с трупом девочки, глаза которой были широко раскрыты!
Глава 10
На одной из улиц Дюнкерка, параллельной набережной, где находился причал морских яхт, с громким скрипом тормозов остановился старенький «фиат». – Девочка, можно тебя на минутку?.. Пряди светлых шелковистых волос, выбившихся из‑под вязаной шапочки, трепал соленый морской ветер. Большой пушистый шарф, повязанный, судя по всему, заботливой материнской рукой, укутывал шею и нижнюю часть лица, оставляя снаружи лишь кончик носа и глаза. – Да, мадам?.. Сидящая за рулем женщина еще ниже опустила окно и показала девочке огромный пакет, набитый игрушками. – Я собиралась отвезти рождественские подарки в больницу Эрбо, но совсем заблудилась в этом огромном городе! Сама‑то я издалека. Ты не поможешь мне найти дорогу? Тринадцатилетняя Элеонора поправила лямку школьного рюкзака на плече и подошла к краю тротуара. Было около половины пятого, но уже смеркалось. Ей предстояло еще зайти в аптеку, и нужно было поторапливаться, чтобы дома не забеспокоились. – Это не очень далеко, но я не знаю, как вам объяснить… Нужно повернуть в сторону центра, проехать вдоль порта, и оттуда ее уже будет видно. Вы знаете, я часто бываю в этой больнице. Я думаю, дети порадуются вашим игрушкам! Улыбающееся лицо женщины внезапно скрылось за картой автодорог, когда мимо прошла обнявшаяся парочка. Затем водительница жалобным голосом произнесла: – Ох, я ничего не понимаю в этих дорожных картах! А‑25, RN‑252 – полная абракадабра! И потом, скажу тебе честно, у меня совсем никудышные глаза! Может быть, мы с тобой договоримся? Ты сядешь ко мне в машину, покажешь мне дорогу к больнице, я передам игрушки, а потом довезу тебя прямо до дома! И заодно сделаю тебе подарок – Марсупилами, он тоже есть в моей сумке! Ты, правда, уже большая для плюшевых игрушек, но ведь наверняка у тебя есть младший братик или сестренка? Для них это будет замечательный подарок на Рождество! Элеонора машинально отступила назад. И в школе, и дома ей постоянно напоминали, что ни в коем случае нельзя садиться в машину к незнакомым людям. Что злоумышленники нарочно прикидываются добрыми, предлагают конфеты или игрушки, чтобы заманить детей. В праздничные дни ей вообще запрещалось выходить из дома одной. У местных жителей еще свежа была в памяти история о четырех изнасилованных и зверски убитых девочках‑подростках. Но стоит ли бояться этой морщинистой седовласой женщины с попорченными работой руками, закутанной в огромное кашне? Элеонора машинально стиснула зубами пальцы своих перчаток. – Я не могу с вами поехать, мадам. Мама мне не разрешает… Женщина помахала связкой ярко‑желтых брелоков, каждый в виде миниатюрного Барта Симпсона: – Это для малышей, больных лейкемией… Я обещала приехать до половины пятого, вот ведь какая незадача… Я, конечно, не матушка Санта‑Клаус, но знаю, как много значит для них это обещание. Я уже спрашивала у людей дорогу, и они мне объясняли, но у меня, что называется, топографический кретинизм. Я тебя очень прошу, помоги мне! Это займет совсем немного времени. Меня ждут мои детки… хотя, наверно, правильнее будет сказать – внучки. Элеонора нерешительно переступила с ноги на ногу. Что же делать? Ослушаться маму? Ни за что! Но с другой стороны – это ведь ради больных детей… таких, как она сама. И потом, мама говорила не садиться в машину к незнакомым мужчинам. |
