На ее счастье, дорога пошла ровная, почти прямая. Последний поворот – и Полина поняла, что они на месте.

«Опель» мягко затормозил у ограды. Шофер молниеносно подлетел к дверце – и вот уже почтительно стоит перед ней, приглашая выйти. Словно и не грубил всего десять минут назад.

Полина вышла, игнорируя поданную руку, – и совершила второе путешествие во времени.

Сначала ей показалось, что она перенеслась на много лет вперед. Когда исчезли каменные заборы, а хозяева не прилагают отчаянных усилий, чтобы спрятать от соседских глаз свой клочок земли.

Правда, здесь соседей и не было.

Длинный двухэтажный дом, крытый черепицей, был оплетен до самой крыши красноватой лозой: то ли виноградом, то ли плющом. Полина живо представила, как в мае эта буйная растительность накрывает всю стену зеленым одеялом, не оставляя и крошечного просвета. Справа и слева от дома две старые липы тянули друг к другу ветки над крышей. Просторная территория была обнесена невысокой изгородью, вокруг которой рос…

Полина ахнула и сделала шаг вперед.

Шиповник!

Много шиповника! Густые заросли, пока еще хранившие только намек на зелень, словно овеянные слабой, самой себе не верящей дымкой. Многие годы побеги переплетались, сцеплялись в нерасторжимых объятиях, сливались теснее и теснее и, наконец, торжествующе заполонили собой все пространство возле изгороди.

Все это вместе – и дом, оплетенный лозой, и липы, и шиповник – неуловимо отдавало старой Англией. Той, про которую Полина читала в книжках, где детей звали Джейн или Майкл, а на второй странице непременно появлялся дворецкий. Той, что на заставке в ее компьютере.

Нет, все‑таки она не в будущем, а в прошлом, в его любовно перенесенном сюда волшебном уголке. Здесь стояла таинственная, завораживающая тишина. Тишина пруда, над которым склоняются ивы. Тишина сердцевины леса. Тишина английской сказки, которую вот‑вот нарушит голос феи. Полине даже показалось, что где‑то едва слышно звенит колокольчик, предвещая ее приближение.

Но вместо феи сзади пробасил шофер:

– Идите, вас встретят.

Полина протиснулась в приоткрытую калитку, во все глаза глядя на дом. Она точно не подойдет хозяевам, что бы ни писали они в объявлении. Ах, как жаль! Ей уже захотелось здесь жить, хотя она еще не пересекла порог особняка. Ради шиповника и лип она была готова мириться даже с шофером. (Вот в ком английского было не больше, чем в бублике!)

Дорожка вела прямиком к двери. Дверь тоже была необычная: полукруглая, темно‑зеленая, и на ней красовалась бронзовая драконья морда размером с голову человека. Морда была отлита до того искусно, что прижатые к голове уши, казалось, трепетали от сквозняка.

Полина подошла ближе и заметила на стене колокольчик. Ветер играл хвостом шнура, привязанного к язычку, и по саду разносилось тихое серебряное дрожание. Так вот откуда звон!

Она осторожно взялась за шнур. Бронзовая драконья голова смотрела прямо на нее. Дракон ухмылялся. В выпученных глазах светилось предупреждение.

«Ну же, звони!» – приказала девушка.

Ей стало не по себе. Как будто сказка, которая творилась вокруг, незаметно затягивала ее в свою воронку, и от того, позвонит ли она в колокольчик, зависело, останется она здесь или сможет беспрепятственно вернуться в свой мир. Но Полина не знала, хорошая это сказка или плохая. Далеко не все английские сказки, которые она читала в детстве, заканчивались хорошо для всех героев.

Шнурок с узелком на конце подрагивал на ветру, но звон вдруг затих. Дом затаился, и липы замерли, словно все вокруг ожидало ее решения.

Полина обернулась, ища глазами шофера. В эту секунду она обрадовалась бы даже ему – зримому напоминанию о том, что ее воображение всего лишь пытается сыграть с ней шутку.