— Красный аист — здорово! Аист — птица хищная, бдительная и жадная, ловит глупых пескарей. И красная — красная, как кровь! Ха-ха-ха! Подходящий символ.

Я обернулся — передо мной стоял высокий человек в форме французского офицера. Никогда в жизни я не видел такого бледного лица. Широкое и злобное, оно было обезображено глубоким шрамом, тянувшимся через нос и бровь.

Офицер вздернул подбородок, изогнул бровь в издевательской ухмылке и добавил:

— Как-то раз я подстрелил аиста из винтовки, когда он летал под облаками и думал, что ему ничто не грозит! Просто так, ради развлечения! — Он злобно захохотал. — Знаете, сударь, если за дело берется человек вроде меня — энергичный, в здравом уме, прошедший, parbleu, со штыком в руках всю Европу — если он ставит себе целью раскрыть тайну, схватить за руку воров, вывести преступников на чистую воду, он наверняка добьется своего. Ха-ха-ха! Прощайте, сударь!

Он повернулся на каблуках и размашисто зашагал к воротам.

Глава 5.

Ужин в гостинице

В те дни французские военные пребывали далеко не в лучшем расположении духа. Любым иностранцам, а англичанам в особенности, трудно было ждать от них любезности. Тем не менее, было ясно, что бледный, как смерть, офицер относил свои угрозы явно не ко мне. Его душу жгло какое-то давнее воспоминание, под влиянием которого он обрушил на графский герб всю накопившуюся ярость.

И все-таки он не на шутку напугал меня. Мы всегда вздрагиваем, когда, полагая, что находимся одни, отдаемся на волю собственных мыслей и вдруг обнаруживаем, что за всеми нашими чудачествами исподтишка наблюдает нежданный зритель. Эффект неожиданности еще усилился отчасти из-за необычайного уродства незнакомца, отчасти оттого, что чудовищное лицо всплыло совсем рядом со мной, буквально нос к носу. В ушах у меня до сих пор звучала странная речь незнакомца, полная ненависти и затаенных угроз. Да, тут было над чем поработать пылкому воображению влюбленного.

Однако пора было идти к ужину. Кто знает, какие неожиданные сведения о предмете моих воздыханий удастся выудить из обрывков застольных разговоров?

Я вошел в комнату и внимательно оглядел собравшихся. За столом сидело человек тридцать. В те суматошные дни постояльцам стоило немалых усилий добиться от слуг, чтобы те, усталые и запыхавшиеся, приносили ужин в номера. Менее настойчивым, если они не собирались умирать с голоду, оставалось лишь ужинать в гостиной за общим столом. Среди собравшихся не было ни графа, ни его прелестной спутницы. Однако маркиз д'Армонвилль, которого я менее всего ожидал встретить в общественном месте, с понимающей улыбкой указал на стул рядом с собой. Я повиновался. Видимо удовлетворенный, он тотчас завел светский разговор.

— Вы, должно быть, впервые во Франции? — спросил он.

Я подтвердил.

— Не сочтите за дерзость мой дружеский совет. Париж — одно из самых опасных мест для пылкого богатого юноши. На вашем месте я бы не рискнул ехать туда в одиночку. Если у вас нет опытного друга, который сопровождал бы вас во время путешествия… — Он помолчал.

Я сказал, что спутника у меня нет, однако я в состоянии сам позаботиться о себе. В Англии я достаточно повидал жизнь и, полагаю, человеческая натура одинакова во всех странах. Маркиз с улыбкой покачал головой.

— Вы непременно заметите различия, и весьма существенные, — возразил он. — Каждой нации свойственны определенные черты характера и особенности умственного склада. В преступной среде эти особенности преломляются в характерный почерк, отличающий мошенников разных стран.