– Не беспокойся, я и один справлюсь, не дай бог, конечно, чтобы мне пришлось забирать документы в Берне. Я надеюсь, что все обойдется.

Хайновский рассеянно повел взглядом по каюте, дым не спешил исчезать в решетке под потолком.

– Вентиляцию забыли включить.

Он не спеша поднялся и открыл щиток на белоснежной панели стены, щелкнул тумблером.

– Нет, вроде работает.

Он прислушался и наконец уловил мерное гудение вентилятора. Клим Бондарев уже вытащил зажигалку из вентиляционной трубы, опустил ее в карман и перебрался к краю навеса. Улучил момент, когда охранник отойдет, спрыгнул в узкий проход возле надстройки.

Бондарев узнал не так уж много. Однако для первой попытки было неплохо. Выяснилось, что документы вывезены за границу – в Берн, Хайновский приберег их как последний аргумент в споре с властью.

– Вам повезло или нет? – спросила Лада, когда Бондарев встал возле нее.

– С вами – повезло, – улыбнулся мужчина.

Он сосредоточенно смотрел перед собой.

– Получили информацию для размышления?

– Кажется, да.

Клим Бондарев старался не терять из поля зрения Братина. Он почувствовал, что над чиновником из Совбеза сгущаются тучи и, возможно, его уберут с должности вскорости после того, как разберутся с Хайновским.

«Но что же в этих документах? – ответа пока нет. – Ни Липский, ни Братин пока тоже не знают, что в них содержится. Странные дела происходят».

Он заметил, что трое охранников Хайновского крутятся поблизости от Кирилла Андреевича.

– Вы все свои дела окончили, мистер Икс, – напомнила о своем существовании Лада.

– Я бы не прочь был еще немного потанцевать.

Женщина заметила перемену в настроении партнера. Он находился рядом, уделял ей внимание, но не забывал смотреть по сторонам.

– Вы скажите прямо, если я теперь вам мешаю, то навязываться не стану.

Тем временем охранник, дежуривший в коридоре, где располагались каюты, почувствовал себя всеми забытым. Наверху вовсю шло веселье, и если его коллеги могли себе позволить, прячась, покурить, то он был лишен даже такого ничтожного удовольствия. Коридор не палуба, дым быстро не выветрится. Стоять у самой лестницы и изредка ловить взглядом стройные женские ноги охраннику надоело.

Он зашел в каюту, глянул на пустую вазу с водой, сиротливо стоявшую на столике под иллюминатором, открыл дверцы шкафа: пусто. Нагнулся и заглянул под кровать, вытащил скомканный, брошенный впопыхах комбинезон и тихо выругался матом. Он, как мог, плотно скрутил его и быстро поднялся по крутой лестнице.

Лавируя между танцующими парами и просто прогуливающимися по палубе людьми, подобрался к начальнику охраны Николаю Порфирьеву.

– Николай, – зашептал он, – кто-то чужой попал на корабль. Я его за депутата принял, еще прикурить дал. Вот.

Порфирьев вертел в руках комбинезон.

– Пройдись, – сказал он, – и отыщи его во что бы то ни стало.

Клим, танцевавший в это время с Ладой, заметил, как охранник торопливо прошел от трапа к Порфирьеву. Комбинезон в руках охранника говорил о том, что его – Клима – вычислили.

– Прости, пойдем, – он, ничего не объясняя, потащил женщину за собой.

– Что-то случилось? – прошептала Лада.

– Я проехал свою остановку и должен сойти.

Не успела Лада опомниться, как Клим перемахнул через латунный поручень, присел на краю лотка для стока воды, подмигнул ей и, разжав пальцы, почти беззвучно исчез в воде. Еще пару секунд она видела Клима, плывущего к берегу, затем он исчез в темноте.