Taрмис Рог мог показать нрав дикого кабана, да и внешне походил на него. Особенно теперь, когда распекал одного юношу, казавшегося даже меньше Кларнидеса подходящим к военной службе.

— Медный рог Эрлика! Двигайся быстрее или, может, мне подойти и пересчитать тебе зубы прежде, чем ты зашевелишься? — приговаривал ветеран и добавлял еще пару крепких слов в подобном тоне.

Конан взбирался вверх с уверенностью горца. Он легко выбирал опору и лишь изредка балансировал, используя для равновесия меч или собственные руки. Богатый опыт в военном деле позволял ему претендовать на звание капитана отряда численностью свыше тридцати воинов. Но Рoг ни за что не хотел видеть в Конане человека, способного принять любое командование.

В этот день киммериец с удовольствием отправил бы Рoга на прокорм змеям в стигийском храме. Военачальник использовал грозный рык, вместо обучения некоторым простым уловкам, позволяющим облегчить подъем на скалы. А такие уловки, которые стали известны Конану, как только тот начал ходить. Из-за этого намного больше учеников попросту падали. Катились, достигая основания холма в таком виде, что нуждались скорее в милостивом боге, способном поставить их снова на ноги, нежели в суровом наставнике.

Когда такая мысль пришла варвару на ум, один из молодых людей как раз потерял опору. Он покачнулся, отлетел на фут назад и замахал руками, отчаянно пытаясь ухватиться за воздух. Его нога задела валун, который без того еле держался на склоне, а сейчас и вовсе рухнул, стронутый с места.

Конан кинулся вниз, как будто у него на ногах выросли крылья. Одной рукой он сжал руку юношу, а другой старался противостоять валуну. Осуществить задуманное без посторонней помощи было слишком тяжело даже для гигантской силы киммерийца. Однако он все же задержал падение на достаточно долгое время.

Только тогда, когда юнец был благополучно перемещен с пути валуна, Конан отпустил камень. Огромный булыжник скалы загремел по склону, ударяясь и высекая искры из скальных обломков. Так он громыхал, таща за собой хвост из пыли и гальки, сокрушая, будто былинки кустарники, пока, наконец, не остановился на расстоянии длины копья от Тармиса Рога.

— Селлус! Тащи свою задницу сюда немедленно. Так будет лучше для тебя! — рев Рoга разорвал наступившую не надолго тишину.

Конан начал озираться вокруг, словно не зная откуда исходит этот голос — из-под земли или с неба. Один находящийся рядом воин прошептал: — Советую тебе подчиниться, северянин. Рoг — злой человек, не терпящий возражений.

— Меня уши подводят, когда люди говорят, как мне лучше поступать, — буркнул варвар. Гневный тон голоса Рoга свидетельствовал о том, что он полон решимости уладить вопрос на этот раз окончательно.

Все же киммериец стал спускаться. Он двигался нарочито медленно, почти прогулочным шагом. Рог вновь заревел, сопровождая рев такими роскошными проклятиями, что Конан замер, восхищенно слушая ругань. Ему хотелось запомнить некоторые из тех крепких аквилонских выражений на тот случай, если вдруг когда-нибудь придется делать аквилонских солдат из уличного мусора.

Варвар сейчас желал только одного, это заговорить с Рoгом прежде, чем тот разъярится настолько, что вспыхнет схватка перед всеми воинами. Дисциплина допускала частный поединок. И Рог был не из тех, кто мог снести публичное оскорбление. Конан ни на мгновение не сомневался относительно исхода возможного поединка, но знал также, что избежать огласки произошедшего не удастся. Скоро об этом узнают в Шамаре и тогда другие, привлеченные офирским золотом, прибудут раньше, чем Смотрители Танзы уйдут в места, где киммериец сможет без осложнений покинуть их ряды.