У ложа на коленях стояли трепещущие наложницы, но ближе всех к изголовью была сестра короля Дэви, Дэви Жасмина. С глубокой печалью смотрела она на брата, а рядом тревожно замер вазам, достигший при дворе наивысших почестей, доживший здесь до почтенной старости.

Когда гул барабанов снова достиг ее ушей, Жасмина гневно вскинула голову.

— Проклятые жрецы со всей своей мышиной возней! — воскликнула она с ненавистью и отчаянием. — Они так же беспомощны, как и все остальные! Король умирает, и никто во всем городе не знает, отчего. Он умирает, а я стою здесь, совершенно беспомощная, я, готовая сжечь весь город и отдать тысячу жизней за то, чтобы спасти его!

— Нет в Айодхье человека, который бы не отдал жизнь свою за короля, если бы смог, о Дэви, — медленно проговорил вазам. — Но этот яд…

— Говорю тебе, это не яд! — крикнула Жасмина. — Я коечто понимаю в ядах; это — не яд! С младенчества Чанда охраняли так, что самые ловкие отравители Востока не могли до него добраться. О тех, кто пробовал это сделать, красноречивей всего говорят пять черепов, белеющих под солнцем и ветром на башне Бумажных Змеев! Десять мужчин и десять женщин живут во дворце лишь для того, чтобы пробовать каждый кусок пищи, каждый глоток вина перед тем, как предложить его королю. Пятьдесят стражей днем и ночью охраняют его покои, и ты сам все это прекрасно знаешь. Нет, вазам, это не яд. Ужасное колдовство, зловещее проклятие…

Дэви не договорила. Король шевельнулся. И затем раздался голос. Посиневшие губы Бунды Чанда даже не дрогнули, в остекленевших глазах не появилось даже проблеска сознания, но голос его звучал, тихий и страшный, словно взывающий из бездонной пропасти, где гуляют бешеные вихри, словно невнятный крик, долетевший из неслыханных далей.

— Жасмина! Жасмина! Где ты, сестра? Я не могу найти тебя! Всюду лишь тьма и воющий ветер!

— Брат! — крикнула Жасмина, сжимая его бессильную руку. — Я здесь, я рядом с тобой! Ты не узнаешь меня? Ты меня не видишь?

Но увидев мертвенную бледность, разлившуюся по лицу короля, его безразличные глаза, почувствовав неподвижность его тела, она замерла. И только невнятный, глухой стон слетел с губ Бунды Чанда в ответ.

Наложницы у ног короля завыли от горя и ужаса. Дэви Жасмина с яростью рванула на себе платье.

А в другом конце города какойто человек смотрел сквозь ажурную решетку балкона на улицу. Огонь коптящих факелов тускло освещал темные лица, обращенные к небу, отражался в сверкающих глазах. Тысячи людей причитали, молились и плакали в отчаянии.

Человек пожал плечами и возвратился в комнату с расписными стенами. Он был высок, строен и хорошо одет.

— Король еще жив, но, кажется, его уже решили отпевать, — иронично сказал он второму человеку, что, скрестив ноги, сидел на циновке в углу комнаты. Его собеседник был одет в простую хламиду из коричневой верблюжьей шерсти, на ногах его были запыленные сандалии, на голове — зеленый тюрбан. Но на говорящего он поглядел с видимым равнодушием.

— Они прекрасно понимают, что Чанд не доживет до рассвета, — ответил он.

Первый человек посмотрел на него изучающе.

— Не пойму, — сказал он. — Не могу понять. Почему мне пришлось так долго ждать, пока твои хозяева возьмутся за дело? Если сегодня им хватило всего лишь одной ночи — почему же они не расправились с королем уже несколько месяцев тому назад?

— Законы природы управляют всем происходящим, даже тем, что тебе кажется магией, — ответил человек в зеленом тюрбане. — От звезд зависят и такие дела, как это, и все прочее на земле.