Спустившись с холма, Конан догнал свой отряд и пошел в арьергарде рядом с Вуоной. Как раз в этот момент они покидали опушку. Конан заметил, что Вуена бросает недовольные взглядына Кубванде.

— У тебя что, неприятности с ним? — Конан чуть было не сказал: «опять неприятности». Впрочем, не стоит рассуждать с ней о копье, чуть не поразившей его во тьме пещеры во время сражения с хаканами.

— Не понимаю, что ты хочешь сказать, — отозвалась Вуона. — Я с ним не ссорилась.

— Не думаю, чтобы он был таким глупцом, чтобы начать ссориться со мной до тех пор, пока мы не выберемся отсюда, — сказал Конан. Он нарочито произнес это достаточно громко, чтобы расслышали и другие. Вполне возможно, у Кубванде имеется уйма друзей, которые помогут ему осуществить коварные планы в отношении Конана, если таковые имеются. Но вряд ли Кубванде предпримет что-либо, пока все они находятся в незнакомых для бамула землях.

— Да, он не дурак, — согласилась Вуона. — И похоже, имеет куда большую власть, чем кажется на первый взгляд. Впрочем, я думаю, ты станешь значительно более великим вождем бамула, чем он.

— Это уж как боги захотят, — сказал Конан.

— Интересно, не захотят ли боги указать нам какое-нибудь безопасное место поближе, нежели Боссонские Пределы? — спросила Вуона почти жалобно.

Конан видел, что всякий раз, когда она делает шаг, лицо ее искажается. На повязках, которыми были обмотаны ноги девушки, выступили темные пятна.

— Может быть, найдутся безопасные места. Но только не от пиктов, — заявил Коная. — Я тебе вот что скажу. Стертые ноги все же лучше, чем перерезанная глотка или разможженный череп. Кроме того, в Пределах, у тамошних жителей, теплые дома, а на полах лежат меховые шкуры.

— Теплые? Неужто в этих землях есть что-то теплое?

Конан не стал говорить, что, если бы Вуона надела на себя побольше одежд, вместо того чтобы щеголять своими соблазнительными формами, ей было бы теплее. Возможно, в шкурах она будет не так привлекательна для Говинду.

— Они строят свои хижины из камня и тяжелых бревен. А внутри разводят огонь в каменных коробках.

— Стало быть, в этих хижинах можно задохнуться от дыма и жара!

— Не зимой.

— Зимой?

— Ну, это время, когда здесь намного холоднее, чем теперь. Когда здесь лежит снег — это замерзшая вода. Снега так много, что он покрывает землю слоем толщиной в рост человека. А все реки покрываются льдом, так что можно ходить по воде, будто посуху. В это время года, если нет убежища, можно просто умереть от холода.

Вуона подняла глаза к небу. На лице у нее застыло выражение испуга. Видно было, что она боится закричать. Конан осторожно положил руку ей на плечо:

— Сегодня снег не пойдет. И еще много дней не пойдет. Так что не бойся.

— А кто боится? — высокомерно сказала она. А затем более мягким тоном добавила: — Я надеюсь, мы выберемся из этого края прежде, чем наступит ЗИМА.

— Женщина, а я-то о чем толкую! — сказал ей Конан.

Воины, шедшие в авангарде вытянувшегося цепочкой отряда, услышали уханье филина, которое у клана Совы служило сигналом к выступлению. Носильщики остановились. Скира встала с носилок, с отвращением отвергнув руки, которые протянули несколько воинов, предлагая ей помощь.

Возможно, что в другой ситуации это могло быть истолковано как оскорбление людям, имеющим добрые намерения.