Девчонки жадно набросились на добычу. Вырывая листок друг у друга из рук, поворачивая лампу каждая к себе, они начали читать.

«Сады Франзеума.

Пепел рассыпается, оседая грязными комьями по равнине. Чернеют силуэты чего-то, похожего на огромные деревья с длинными толстыми сучьями. Но это не деревья. И хотя нет и малейшего ветерка, они раскачиваются как в медленном танце. Это место хранит память. Здесь достаточно сосредоточиться, ярко представить свое желание, и вот оно уже сбылось. Но кажущаяся легкость обладания обманчива — тот, кто берет, оставляет самую важную частичку себя. Вслед за этим истлевает весь человек, ибо он обречен умереть на седьмой день обладания. Здесь исполняется любое желание. Но это желание будет последним…»

— Значит, это никакая не скрипка, — догадалась Наташка.

— Вот почему она не горела, — присвистнул Гошка. — Обыкновенная фантазия. От такого не горят! — Вдруг ему в голову пришла одна мысль. Он нехорошим взглядом посмотрел на девчонок. — Эх вы, музыканты, — выдохнул он. — Все вы ненормальные! Не можете чего-нибудь обыкновенного пожелать. Все вам несбыточного хочется. Сидели бы тихо по углам, вышивали бы крестиком, ничего бы не было!

— А при чем тут мы? — возмутилась Наташка. — Скрипку захотел Гребень!

— А ты что, не хотела? — набросился на нее Гошка. — Тебе же тоже ее нужно было срочно — вынь да положь! Что, скажешь, не так? Мечтала о легкой славе, вот и получай ее!

— Не хочу я уже ничего! — На ресницах Цветочницы задрожали слезы. — Отстаньте от меня!

— Поздно! — Одним словом Снежкин пригвоздил Наташку к месту. — Сначала она Валерку доконает, а потом за тебя возьмется!

— Почему? — Уже решившаяся было совсем уйти Цветкова действительно примерзла к месту.

— По кочану и по капусте! — Гошка повернулся к Любке. — И хватит трясти книгу! Из нее больше ничего не выпадет!

— Тут должна быть инструкция! — не унималась Кондрашова. — У всех вещей есть свой срок годности. Эту скрипку можно остановить!

— Нет там ничего! — В раздражении Снежкин отнял книжку у девочки. — Был еще один листок, у того дядьки остался! Он перед нами им тряс, говорил, что это ключ к скрипке. Что, если он захочет, сможет мир перевернуть!

— И куда он его дел? — упавшим голосом спросила Кондрат.

— В карман положил. — Гошка бросил книгу на пол и снова устроился на ней. — Да и не было там ничего особенного. Так, бред всякий. Мол, был какой-то первый чувак, что случайно оказался в этих садах. Колдун заклинание произносил, а его перебили, вот и попал человек не туда. Вышел он из садов с предметом, которого раньше в мире не было. Узнав о чудесном инструменте, который издает очень красивые звуки, замок этого чувака захватили, его самого убили, а инструмент унесли.

— Да-да, — закивала Наташка, вспоминая свои видения. — Он сидел в подвале.

— Тот, кто скрипку забрал, — Гошка говорил, уткнув подбородок в колени, уставившись в одну точку, словно перед ним был текст, и он его читал, — был магистром ордена, звали его Юстин. Он-то и понял, что за вещь у него в руках, но сделать уже ничего не смог. Зато оставил записки, завещав потомкам вернуть скрипку обратно. Но его не послушались. Скрипка переходила из рук в руки. И если человек быстро не умирал по какой-нибудь причине сам, его убивали. В конце концов она попала к правнуку этого Юстина. Он-то обо всем и догадался. Но вернуть скрипку не смог. Шлепнули его.