- Может быть, качество зарубежных публикаций выше?

- Скажу откровенно: такие наиболее ходовые среди западных исследователей издания, как «Британская голубая книга войны», «Французская желтая книга», издания Госдепартамента США 1948 и 1949-1964 годов, вышедшие, соответственно, под названием «Нацистско-советские отношения: документы из архивов германского МИД» и «Документы германской внешней политики 1918-1945 гг.: из архивов германского МИД» или, к примеру, документы «Авалонского проекта школы права Йельского университета» считать первоисточниками при всем желании нельзя. Когда один и тот же дипломатический документ (Договор о ненападении) по тексту переводится тремя разными терминами (Расt, Treaty, Agreement), то это говорит, как минимум, о непрофессиональном переводе. Что это, спрашивается, за официальный перевод секретного дополнительного протокола, в котором, по госдеповской версии, отсутствует целый абзац преамбулы, а в тексте Договора о ненападении пропущена статья IV? Принимать же в качестве первоисточника популярное у польских исследователей лондонское издание «Дневников и карт» бывшего заместителя министра иностранных дел Польши Яна Шембека просто несерьезно.

- Почему?

- Он умер в ноябре 1945 года, до того, как впервые публично заговорили о секретном протоколе. Между тем на этих сомнительных источниках строятся якобы научные исследования. Так, в значительной мере именно на них построен претендующий на фундаментальность труд ассистента Уральского государственного университета им. Горького А.А. Пронина под названием «Советско-германские соглашения 1939 г. Истоки и последствия». Нелишне заметить, что работа была автором выполнена для финансируемого институтом «Открытое общество» (Фонд Сороса, грант № ВЕ 934) «Международного исторического журнала». В 1997 году приказом тогдашнего министра общего и профессионального образования РФ Кинелева это исследование было удостоено… медали «За лучшую научную студенческую работу». Оно помещено в Интернете, и сегодня с него вовсю списывают зачетные рефераты нерадивые студенты. Наверное, экс-министр дал столь почетную награду автору за его игру в поддавки с небезызвестным Суворовым-Резуном, автором «Ледокола» и «Дня-М». Правда, сейчас, став кандидатом исторических наук, Пронин специализируется на проблеме участия евреев в культуре России.

- Валентин Антонович, порой складывается впечатление, что в так называемом секретном протоколе никакой серьезной новой информации не содержалось. Перед встречей с вами я полистал подшивку «Правды» за 1939 год. Возьмем номер за 29 сентября. На первой странице печатаются официальное сообщение «К заключению германо-советского договора о дружбе и границе между СССР и Германией», сам этот германо-советский договор, «Заявление советского и германского правительств от 28 сентября 1939 года». А под ними полужирным петитом в скобках: «(Карту, указанную в статье 1-й германо-советского договора о дружбе и границе между СССР и Германией см. на 2-й стр.)». Открываю вторую и страницу (полосу, как говорят журналисты). В левом углу письмо В.М. Молотова германскому министру иностранных дел И. Риббентропу (примечательная деталь. Указано: «В наст. время в Москве», это как бы вместо адреса). А под ним на три седьмых ширины газетной полосы карта с жирно выделенной ломаной линией. Внизу подпись: «Граница обоюдных государственных интересов СССР и Германии на территории бывшего Польского государства».

- Такой же разграничительной картой, только с автографами И.В. Сталина и И. Риббентропа, А.Н. Яковлев в свое время, что называется, добил многих субъективно честных, но не шибко грамотных и пытливых народных депутатов.