Пение прекратилось.

– Теперь будем говорить по английски, о возлюбленные, – донесся голос предводителя. – Мы отдаем свои жизни, жертвуем ими во имя борьбы против Верховного Сатаны, и потому мы должны говорить языком Верховного Сатаны. В Соединенных Штатах нас ждут тысяча кинжалов и тысяча сердец, готовых войти во врата рая.

– Тысяча кинжалов и тысяча сердец, – эхом отозвались голоса.

– Мы все жаждем завершить наш жизненный путь на земле и обрести жизнь вечную. Мы не боимся ни пуль, ни самолетов, ни каких либо иных изобретений Верховного Сатаны. Наши братья ушли раньше нас и взяли с собой много жизней неверных. Теперь и мы тоже пустим кровь Верховному Сатане. Но нам дарована более высокая честь, ибо мы пустим самую важную, самую ценную кровь. Мы целимся в голову змея. В президента. Мы понимаем, что никто и ничто не может избегнуть гнева Аллаха.

– Аллах Акбар! – пропели молодые люди, сгрудившиеся вокруг костра.

– Мы организуем группы из студентов, а потом, подобно волне праведного гнева, мы понесем с собой бомбы, которые поразят Верховного Сатану прямо в голову. Мы понесем бомбы в толпе. Мы устроим взрывы на улицах. Мы превратим всю страну Верховного Сатаны в обитель его собственной смерти.

– Аллах Акбар! – снова пропели молодые люди. – Господь велик!

И тогда во мраке иранской ночи, среди завываний неистового ветра, раздался голос, ответивший им по английски.

– Господь велик, но вы, тряпичные головы, вы – ничтожны.

Молодые люди в плотных шерстяных одеялах огляделись по сторонам. Кто сказал это?

– Настало время игры в высшей лиге, вы – пожиратели ягнят, – вновь раздался голос во мраке ночи. – Хватит разогреваться песнями и убеждать себя, что можете врезаться на грузовиках, начиненных взрывчаткой, в дома, где спокойно спят мирные люди. Настало время настоящих мужчин, работающих в ночи. В одиночку.

– Кто это сказал?

Голос оставил этот вопрос без внимания. Вместо ответа он произнес:

– Сегодня ночью вам не будет позволено лгать самим себе. Сегодня ночью прекращаются ваши песнопения. Драка Микки Мауса с Али бабой окончена. Сегодня вы играете в высшей лиге и играете один на один. Вы и я. Забавно, правда?

– Стреляйте! – заорал предводитель.

Часовые, онемевшие от холода, ничего не видели. Но им приказали стрелять. Тишину ночи прорезал треск очередей из стволов «Калашниковых» – невежественные крестьянские парни исполняли немудреную работу: жали пальцами на спусковые крючки.

После резкого грохота наступившая тишина показалась особенно звеняще непроницаемой. Все слышали треск выстрелов, но никто не слышал голоса человека, говорившего во мраке.

Предводитель почувствовал, что может потерять свою власть над группой, и громко провозгласил:

– Трусы прячутся во мраке? Любой дурак умеет говорить.

Молодые люди рассмеялись. Предводитель понял, что они снова в его власти. Он уже многих отправил туда, где их ждал конец, и знал: чтобы заставить человека врезаться на грузовике, начиненном динамитом, в здание, надо быть рядом с этим человеком вплоть до того самого момента, когда он садится за баранку. Ему надо непрестанно твердить про райское блаженство. Ему надо помочь накинуть на плечи покрывало, какое надевают правоверные, когда решают отдать жизнь во имя Аллаха, а потом надо поцеловать его – и этим поцелуем доказать, что все правоверные любят его.