— Ты опоздал, — пробормотал он, из уголков его рта потекла кровь.

Затем Каташи, лорд дома Амари, испустил последний вздох.

24

С места на дороге, ведущей к Стоункипу, Мари наблюдала за разворачивающейся битвой своими нетренированными глазами. Она уже видела в своей жизни больше битв, чем хотела, и даже Такахиро поощрял ее остаться. Но если кому-то нужно было столкнуться с ответственностью за эту войну, ей придется это сделать. Она приняла решения, которые привели к этому моменту, и она не будет прятаться за стенами своего замка. Она будет наблюдать за тем, что она привела в движение.

Сделать это было непросто. Каждый раз, когда линии сдвигались, она думала о жизнях, которых стоило это движение. В стороне Такахиро совещался с Фумио, добавляя свои предложения. Но по большей части тропа была тихой. Фумио был лучшим тактиком среди них, и он вел битву.

Хотя она считала важным свое присутствие, Мари не могла ничего предложить, кроме этого. Она не знала боевых стратегий и, конечно же, не понимала нюансов столкновений армий.

Временами ей казалось, что она видела проблеск битвы за битвой. Она видела, как пехотный отряд занял небольшое возвышение, а затем охранял его, чтобы лучники могли лучше атаковать своих врагов. Она видела, как кавалерия оставалась подвижной, била по тем группам, которые пытались напасть на них. Иногда она видела действия, которые не могла понять, но отказывалась паниковать. Она доверяла Фумио и его приказам. Он был одаренным генералом.

Мари видела, как упало знамя Каташи. Прищурившись, она подумала, что увидела каплю черного среди всего красного. Неужели некоторые из клинков ночи атаковали с тыла? Хаджими не обещал таких действий. Он ясно дал понять, что, как только клинки пройдут через линии Каташи, их роль в войне закончится. Когда взошло солнце, Мари увидела, как маленькая группа ушла, оставив после себя широкую полосу разрушения.

Она не могла быть уверена, но потеря знамени Каташи немедленно повлияла на его оставшихся солдат. Линия прогнулась, и хотя до разгрома армии оставалось еще некоторое время, даже Мари могла видеть, что величайшая угроза ее землям уже была побеждена. Йошинори, вероятно, прячущийся где-то в Стоункипе, будет очень разочарован, узнав, что его благодетель умер.

Мари сдерживала радость от этого знания. Как бы соблазнительно ни было, она не хотела становиться человеком, который наслаждался страданиями другого. Йошинори мог быть злодеем, но он все еще был членом ее дома. Ей нужно было помнить об этом.

Она услышала, как Такахиро подошел к ней. Он наклонился и схватил ее за руку, пока они наблюдали за битвой.

— Видела, как упал флаг Каташи?

Она кивнула.

— Думаю, это были Коджи и Аса. Я не совсем ясно видел, но вполне уверен.

Мари хотелось, чтобы у них было больше подзорных труб. Прямо сейчас, каждая из Стоункипа использовалась командиром или офицером. Ей очень хотелось увидеть, как Каташи упал, вблизи. Но то, что сказал Такахиро, казалось разумным. Если кто и мог развернуться и атаковать Каташи с его фланга, так это они. У них было столько же причин ненавидеть Каташи, сколько и у нее.

Новости были хорошими, но пока она не позволяла себе надеяться. Ветры дули с запада, наполняя ее нос запахом смерти. Цена этой битвы была уже слишком высока, и она еще не закончилась.

Силы Каташи медленно сходили на нет, Мари обратила основное внимание на силы Сатору. Там солдат Кита было меньше, но южные солдаты плохо сражались. Исаму никогда особо не сосредотачивался на вооруженных силах, и эта ошибка теперь стоила его дому.