— Быстро к нему, — приказал он и подумал: какой молодец… Теснимые наступающими авангардами 1-го Белорусского

фронта немецкие войска нажимали на дивизии Гордова. Создавалась опасная ситуация, при которой немцы могли смять порядки 3-й гвардейской армии и хлынуть в тыл всей группировке, выдвинувшейся к Одеру и опасно растянувшей свои коммуникации. Для того чтобы этого не допустить, он приказал Лелюшенко нанести удар в северо-западном направлении. Танки Лелюшенко наступали по обоим берегам Одера. Положение 3-й гвардейской несколько улучшилось. Но немцы разгадали этот манёвр и отвернули севернее. Удар Лелюшенко не достиг намеченной цели. И всё же в районе Лисса 4-й танковой и 3-й гвардейской удалось остановить и окружить противника. В «котёл» угодили несколько дивизий. Около 15 тысяч были уничтожены и пленены. Остальным удалось вырваться.

Изношенные сапоги и ботинки русских пехотинцев вслед за танками прошли по междуречью Вислы и Одера. К началу февраля тульские гармошки и трофейные аккордеоны играли «барыню» и разливали «саратовские страдания» уже на Одере и на плацдармах за немецкой рекой.

Висло-Одерская операция завершилась. Вот как её впоследствии прокомментировал бывший начальник штаба 48-го танкового корпуса, а затем 4-й танковой армии генерал фон Меллентин: «Русское наступление развивалось с невиданной силой и стремительностью. Было ясно, что Верховное Главнокомандование полностью овладело техникой организации наступления огромных механизированных армий… Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времени гибели Римской империи». Немного пафосно. Но исторически довольно точно.

Итогом Висло-Одерской операции для войск маршала Конева стало освобождение Южной Польши, древней польской столицы Кракова и всего Силезского промышленного бассейна, заводы которого теперь работали на нужды освобождённой Польши… и Красной армии.

Во время боёв было уничтожено около 150 тысяч солдат и офицеров противника, 43 тысячи взяты в плен. Трофеи исчислялись десятками тысяч орудий и миномётов, сотнями танков, самолётов и другой техники.

За Одером были захвачены выгодные плацдармы для предстоящих ударов на Дрезденском и Берлинском направлениях.

В оперативном отношении Дрезденское направление, обеспеченное группировкой левого крыла фронта, было более перспективным. Войска здесь стояли надёжно. Правая группировка оказалась в несколько сложном положении. Она натолкнулась на мощнейшую оборону противника — Померанский вал — и тоже вынуждена была остановиться. Но перед ней лежал прямой путь на Берлин. Жукову оставалось до него 60—80 километров.

После войны, деля лавры, маршалы и генералы не раз будут спорить и напрямую, и через своих посредников, военных историков и публицистов, почему не получилось взять Берлин на два месяца раньше.

Маршал Жуков в конце января 1945 года докладывал Сталину, что намерен «с утра 1—2 февраля 45 г. продолжать наступление всеми силами фронта с ближайшей задачей с ходу форсировать Одер, а в дальнейшем развивать стремительный удар на Берлин, направляя главные усилия в обход Берлина с северо-востока, севера и северо-запада». Но Померанский вал застопорил движение. Немцы были сильны до самого конца. Группа армий «Висла», которую возглавил рейхсфюрер СС Гиммлер, используя растянутость 1-го и 2-го Белорусских фронтов и образовавшийся разрыв между их флангами, готовились нанести удар с выходом на их тылы. Жуков вовремя выставил заслон. Таким образом резервы были отвлечены от основного направления.

Тридцать первого января 1945 года Жуков доносил Сталину:

«1. В связи с резким отставанием левого фланга 2-го Белорусского фронта от правого фланга 1-го Белорусского фронта ширина фронта к исходу 31 января достигла 500 км.