Андрей не подвел и уже ждал ее, сидя на подоконнике в коридоре на третьем этаже. Его лицо, обычно чуть флегматичное, расплылось в улыбке, которую умела вызвать только она.

— Привет, — сказал Андрей, — хорошо что не опоздала, я все успею тебе объяснить.

Вот так: ни тебе «хорошо выглядишь», ни «рад тебя видеть»… Ксанка вздохнула и приготовилась слушать очередную лекцию, произносимую усталым тоном знатока. Стараясь сосредоточиться, она не замечала, что ее друг чаще смотрит на нее, чем в учебник, который он успел выучить наизусть.

— …Поняла? Особенно важно место, где говорится о…

— Все, все, все. Спасибо, Андрюша, мне пора.

— Но ты поняла?

— Ага, — Ксанка подхватила рюкзачок и побежала к своему классу. С Андреем они учились в параллельных, а дружили уже года два. Зато раньше, в детстве, они друг друга недолюбливали.

На втором этаже Ксанка заскочила в туалет, достала из кармашка пузырек с таблетками и проглотила две штуки, запив из-под крана. Инна ее уверяла, что таблетки эти помогли ей похудеть на три килограмма, а стоят не так уж дорого. Скоро конкурс, и Ксанка, хоть и не слишком беспокоилась, решила, что еще одно средство не повредит. Тем более что долго пить таблетки она не собиралась, купила всего один пузырек из Инкиных запасов. Вот Инка, та совсем на этих таблетках зациклилась — по десятку в день ест.

Вдруг Ксанка сообразила, что слышит из кабинки тяжелый рвотный звук. Она осторожно приоткрыла дверь и увидела свою подругу, склонившуюся над унитазом.

— Ларисочка, тебе плохо? Что с тобой? Ты отравилась?

— Уже хорошо, — подруга разогнулась, вытирая губы. — Просто я решила, что завтрак был слишком обильным.

— Ты же ешь только диетическое!

— Все равно, — сказала Лариса. — Согласись, проиграть конкурс из-за лишнего бутерброда глупо. А потом еще укорять себя за то, что ты не сделала для победы все, что нужно.

— Ладно, пошли в класс, — поторопила подругу Ксанка, и ее голос тут же заглушил пронзительный звонок.

Лариска прополоскала рот, и подруги побежали в кабинет математики.

— А вот и наши красавицы: Мещерякова и Кравченко! — воскликнула учительница, жестом удерживая девчонок в дверях. — Все прихорашиваетесь? Только о конкурсе красоты думаете? А вы не думаете о том, что схлопочете «двойку» по алгебре или геометрии и ни на какой конкурс уже не попадете?

— Извините, Тамара Михайловна, — попросила Лариса.

— Мы думаем, Тамара Михайловна, — заверила Ксанка, потупив глаза, чтобы меньше был заметен легкий след туши.

— Значит, думаете? — ехидно переспросила учительница. — Тогда прошу к доске… Кравченко.

Лариса осталась, а Ксения совершенно спокойно заняла свое место за партой. Спокойно, потому что нельзя показать особенной радости, тогда следующий вопрос достанется ей. А спокойствие Ксанки было продиктовано тем, что она лишь пару раз позволила Тамаре Михайловне заподозрить, что плохо разбирается в ее предметах. Именно благодаря этому она избегала частых вызовов к доске. И сейчас выбор пал на Ларису потому, что учительница считает ее более слабой. Ксанка одна знает, что это не верно, их способности в этой области приблизительно одинаковы, но в конце концов они опоздали из-за Лариски, которая совершенно не вовремя вызывала у себя рвоту.

Подружка отвечала довольно бойко, она не меньше ксанкиного старалась в последнее время получать только хорошие оценки.