Итак, он остался жив. Киммериец, впрочем, тоже; почему-то Имирово отродье разделалось лишь с его спутницей. Но женские дрязги Аррака не интересовали.

    Он предвкушал момент, когда сможет ускользнуть в новое тело. Эти бесконечные переселения и смены плотского облика являлись одной из причин, по которой Аррак, Демон Изменчивости, получил прозвище Великого Ускользающего. Но знали о сем немногие – лишь божества, властвующие над земным миром, их ближние помощники и кое-кто из самых мудрых магов, способных распознать Аррака под человеческой личиной.

    На время он расстался с любимейшими из своих занятий, с воспоминаниями о прошлом и мыслями о собственном могуществе; сейчас он хотел насладиться последним ходом в старой игре и первым – в новой, еще не начавшейся.

    Старой игрой, сыгранной почти до конца, являлся Гор-Небсехт; новой, пока что не познанной и манящей – этот серокожий гигант, этот убийца, равнодушный к потокам крови и женским чарам. Аррак желал, чтоб они вступили в схватку – тут, в замке, перед ним. Пусть сражаются, а он выберет достойнейшего! И пусть бьются на равных! На этот раз он не будет помогать Небсехту; пусть стигиец сам защищает свою жизнь.

    Колдун против воина, воин против колдуна… Кто же из них одолеет? Кто окажется сильнее?

    «Возможно, – размышлял Аррак, – падут оба, но в этом нет беды. Жаль потерять серокожего, но если он не выдержит проверки в битве с колдуном, значит, ему не суждено сделаться вместилищем Древнего Духа. И тогда – коль серый исполин убьет Небсехта и погибнет сам – тогда он, Аррак, переселится в какого-нибудь ванира из замковой дружины и заставит его отправиться на поиски. Для этого подойдет даже ничтожный киммериец, спутник серокожего… Конечно, если в Кро Ганборе не останется ни одного более достойного существа, которое могло бы нести его в своем теле и разуме…»

    Тем временем серокожий со спутником своим, киммерийцем, приближался к замку, и Аррак решил, что наступила пора готовиться к встрече.

    Он уже почти не сомневался, что серый исполин справится с колдуном, нынешним его избранником. Чары смертных магов по-разному действовали на людей: слабых убивали, сильных могли на время обратить в камень, против сильнейших же были почти бессильными. Сильнейшие обладали качествами, которые трудно сломить с помощью чар: как правило, они отличались невероятной жестокостью, упрямством, безразличием к людским радостям и бедам и безмерной гордыней.

    Сероликий воин был, разумеется, из сильнейших. Такой вывод подтверждался многими его деяниями – в том числе и последним, когда он, чуть ли не в одиночку, перебил людей Гор-Небсехта в Эйримовой усадьбе. Теперь Аррак убедился, что серый гигант во всем превосходит Эйрима – и отвагой, и жестокостью и удачливостью. А это значило, что надо готовиться к переселению в новую плоть.

    Подготовка являлась тонким и непростым ритуалом. Прежде всего Аррак хотел воспринять эманации сероликого, столь неясные и смутные у людей, праха земного; он должен был убедиться, что новый избранник имеет цель. Не важно, какую, – лишь бы серый исполин стремился к ней с достаточным упорством и настойчивостью. Цель можно изменить; упорство же – такая черта характера, которую не создашь из ничего. Для Аррака упорство было важнее цели.

    Разобравшись с эманациями будущего избранника, он должен был покинуть тело Гор-Небсехта. Сравнительно простой трюк, однако весьма ответственный, ибо Арраку требовалось уловить момент, когда душа колдуна изойдет из мертвого тела и приготовится к путешествию на Серые Равнины.