|
Лишь только они въехали в селение, как Фиипп отправился к церкви. Он отыскал священника и показал ему рисунок Констанции. - Святой отче, не откажи в помощи! - Видит Бог, я бы помог тебе с большим удовольствием, но подобный герб мне неизвестен. Может быть, это где-то дальше. Я сам не из здешних мест, недавно прибыл сюда после смерти старого приходского священника. - Извините, святой отец, что отвлек вас от богоугодных мыслей. - Ступай, сын мой, может быть, Бог будет милостив к тебе инаставит тебя на путь истинный и приведет к цели. Не найдя ответа у священника, Филипп попытал счастья у кузнеца, ведь тот часто подковывал лошадей у проезжающих, ремонтировал кареты и, быть может, ему попадался на глаза герб, изображенный на медальоне Констанции. И тут Филиппу Абинье повезло. Кузнец, лишь только увидел рисунок, расплылся в улыбке. - О, месье, это очень знаменитый герб, он принадлежит роду графов Аламбер. Несколько лет назад мне довелось набивать обод на карете старой графини. Она очень щедро расплатилась со мной, поэтому я запомнил ее и этот герб. - Как, ты говоришь, звали графиню? - Графиня Аламбер. - А не скажешь ли ты, любезный, далеко ли отсюда ее поместье? Кузнец задумался. - Вот этого, месье, я вам сказать не могу. Я никогда не расспрашиваю проезжих, и герб-то я запомнил абсолютно случайно. Вот если бы вы мне показали колесо от кареты графини, я бы его сразу признал. - А куда она направлялась? - попытался хоть что-то выяснить Филипп Абинье. - Не знаю, месье, она поехала дальше по этой дороге и честно сказать, возвращалась ли она домой или ехала в гости, я не могу сказать. Хотя, постойте, месье, я припомнил одну деталь: в карете почти не было багажа, а лошади были очень хорошие, сразу видно, что их нигде не меняли на почтовых станциях, сразу видно, Филипп Абинье наградил словоохотливого кузнеца серебряной монетой и, твердя "Аламбер, Аламбер", вернулся к ожидавшим его у церкви женщинам. - Мне кажется, кое-что начинает проясняться сказал он не очень определенно, вскакивая в седло. Констанция посмотрела на него вопросительно. - Ты узнал, кому принадлежит герб? - Да, графам Аламбер, это точно. Кузнец узнал его, ему как-то пришлось ремонтировать карету с таким гербом на дверце. - Аламбер... - задумалась Констанция, - мне, по-моему, никогда раньше не доводилось слышать этой фамилии, - но какая-то скрытая музыка звучала в этих звуках для девушки. - Аламбер... - словно давно забытая мелодия разбередила ее душу. Накрапывал дождь, четверо всадников, втянув головы в плечи, ехали по проселочной дороге. Под копытами коней чавкала грязь, лошади оскальзывались. Еще недавно желтое жнивье потемнело, и над полем кружили стаи черных мокрых ворон. От всего пейзажа веяло тоской и унынием. "О, боже мой, какая унылая дорога!" - думала Констанция, глядя на утопавший в мелком дожде горизонт, словно на весь мир набросили вуаль и от нее все казалось безрадостным и серым, как будто кто-то украл у природы краски, которые она так щедро разбрасывает по земле весной и летом. Правда, все три женщины не были привычны к роскоши и переносили путешествие сносно. Но Филипп Абинье очень беспокоился о Констанции. Ему все время казалось, что та недостаточно тепло одета или же ей не хватило времени выспаться. |
