|
Сквозь дырявую крышу лился свет, в нем танцевали пылинки, порхали бабочки, с громким жужжанием пролетела пчела. - Здесь прекрасно как в церкви, - сказала тогда Констанция и вспомнила сейчас даже запах, заполнявший тот большой заброшенный амбар. Это был запах зерна и скошенного свежего, сена. Аромат клевера был густым и сладким. Казалось, он настолько плотный, что к нему можно прикоснуться рукой и ощутить его тепло. А пылинки продолжали танцевать в косых лучах света. Арман взял Констанцию за руку и медленно повлек в глубину амбара. Тяжелая дверь со скрипом затворилась, как бы отделив влюбленных от яркого солнечного света, от ветра, от птиц и от всего того мира, в котором они находились еще несколько мгновений тому назад. - Идем, идем, скорее, - увлекал ее Арман. Констанция не противилась и следовала за графом покорно и робко. - Сюда, - шептал граф, ведя Констанцию в дальний угол, где был разложен сухой клевер. Остановившись прямо в лучах золотистого солнечного света, Арман привлек к себе Констанцию и страстно поцеловал. Констанция ответила таким же горячим поцелуем. Граф де Бодуэн поднял возлюбленную на руки и закружился на месте, весело выкрикивая: - Люблю! Люблю тебя, Констанция, ты должна быть моей и только моей. - Погоди, Арман, погоди, - восклицала Констанция, - ты должен ответить мне на один вопрос... - Никаких вопросов! Все вопросы потом... Арман продолжал кружиться с Констанцией на руках. Солнечные лучи слепили Констанцию, она прикрывала глаза, улыбалась, а Арман целовал ее вгубы, щеки, глаза. Наконец он успокоился, медленно опустился на колени и бережно положил свою возлюбленную на ворох сухого шуршащего клевера, продолжая целовать ее губы, щеки, шею, все ближе и ближе подбираясь к груди. - Нет, Арман, успокойся, ты должен ответить на один единственный вопрос, - шептала Констанция, отвечая на страстные поцелуи Армана. - Ну что ж, я тебя слушаю. - Ответь, много ли у тебя было до меня женщин? Арман задумался, еще окончательно не придя в себя. Его глаза сверкали, губы подрагивали, а на лице было такое выражение, будто у него только что забрали чашу с целебным питьем, а он смертельно болен. - Ну говори же, говори, - произнесла Констанция, проводя кончиками пальцев по щеке Армана. Затем она медленно вытащила запутавшийся в густых волосах Армана стебелек клевера. Она поднесла его к солнечному лучу и долго любовалась узорчатыми листочками. - Констанция, я всех забыл, - наконец-то произнес Арман. - Скольких ты забыл? - улыбнулась Констанция, пальцами ломая стебелек клевера. - Слишком многих, чтобы можно было посчитать. - Арман, я хочу, чтобы ты мне поклялся. - В чем, дорогая? - мужчина приподнялся на локте и посмотрел в глаза Констанции. - Я хочу, чтобы ты поклялся, что всегда, если будешь лгать мне, то будешь это делать красиво. - Хорошо, - кивнул Арман, обнял Констанцию, которая собралась было подняться на ноги, и привлек к себе. - Погоди, погоди, - зашептала Констанция. - Нет, сейчас, немедленно, - Арман стал жадно целовать губы Констанции. - Я люблю, люблю тебя, Констанция, - шептал граф де Бодуэн. - Я вообще никогда не буду тебе лгать. Констанция гладила волосы Армана и шептала ему на ухо: - Арман, Арман, только никогда не оставляй меня, ни при каких обстоятельствах. |
