– Не видят, и ладно. Хоть паники не будет, – пробормотал Павленко и добавил строгим командирским голосом: – Маневр завершен. Отбой!

Кресло выпустило Тревельяна. Он встал, избавился от шлема и бросил взгляд на экраны внизу. Звезды там были неподвижны, словно приклеенные к черному бархату огоньки, и ничего не намекало, что корабль с огромной скоростью мчится в пространстве. За спиной Ивара Кро Лайтвотер спросил:

– Где мы их перехватим, капитан?

– Между первым астероидным поясом и газовым гигантом. Примерно через пять с половиной часов.

– Средств убеждения у нас достаточно?

Капитан захохотал. Смех у него был сочным, басовитым.

– Средства убеждения! Хо-хо! Первый раз слышу, чтобы так называли наш боекомплект!

– Пушки! – уточнил первый помощник коммандер Ибис. – Пушек у нас хватает. Кроме того, на борту бригада десантников с боевыми роботами и четыре эскадрильи истребителей. Как положено по штатному расписанию.

– Я удовлетворен, – промолвил Кро Лайтвотер. – Но напомню: мы не на войну собрались, а на переговоры. Желательно мирные.

Оба офицера склонили головы. Похоже, главным здесь был Вождь Светлая Вода.

– Я бы прогулялся, если капитан позволит, – сказал Тревельян. – Давно не летал на боевом корабле… Время у нас еще есть, пять с половиной часов.

– Четыре, – заметил Павленко, бросив взгляд на таймер. – При сближении с объектом я объявлю боевую тревогу. Пока гуляйте, консул.

Раскрылся шлюз, и Тревельян вышел в коридор. То была палуба «А», где, кроме главной рубки, находились жилые отсеки старших командиров, кают-компания, медблок, комплекс активного отдыха с бассейном и адмиральские апартаменты – на тот случай, если на борту окажется командующий флотилией. На стенах здесь висели живописные и голографические картины, потолок имитировал голубое небо, а в стенных нишах виднелись затянутые мембранами входы в гравилифты.

Сделав несколько шагов, Тревельян остановился. Казалось, коридор уходит в бесконечность – в дальнем его конце пол и потолок сливались, и оттуда тянуло свежим запахом зелени. Должно быть, оранжерея, подумал Тревельян и направился к ближайшему лифту.

«Бассейн! Оранжерея! Цветочки-василечки! Груши-бананы и прочий виноград! Вот этого не одобряю! – проворчал призрачный Советник. – На боевом корабле такая роскошь не нужна. Помывка в душе через день, свежие носки, рюмка шнапса к обеду и соленый огурец. Вполне достаточно».

«При чем тут огурец?» – полюбопытствовал Тревельян.

«Для поднятия боевого духа. Хорошая закуска», – объяснил Командор.

У лифта их догнал юноша в парадной форме, отдал салют и представился:

– Лейтенант-юниор Юзеф Крашевский! Послан для сопровождения! Куда пожелаете, консул?

– Сопровождай, – согласился Ивар. – А желаю я подняться на смотровую палубу.

Лифт был скоростным, и через несколько секунд они очутились в обширном пространстве, под куполом, заполненным яркими звездами. Смотровая палуба, верхний уровень «Эскалибура», пустовала – по боевому расписанию здесь могли пребывать только ремонтные роботы, но где они прячутся, Тревельян не знал. Он прищурился, взглянул на знакомые созвездия Гондваны, потом опустил голову. Под его ногами, невидимые глазу, но ощутимые для ментального восприятия, уходили вниз ярусы гигантского корабля – палуба за палубой, отсек за отсеком, коридор за коридором. Батареи ракет и плазменных орудий, камеры боевых роботов, трюмы с наземными машинами десанта, силовые генераторы защитных полей, лазерные и криогенные установки, порты для отстрела челноков и истребителей и оружие главного калибра – аннигиляторы, способные испарить море и сравнять с землей горный хребет… Керамическая броня, контурный двигатель для прыжков в Лимбе, маршевые гравидвижки для маневров, разгона и полетов в атмосфере, замкнутый цикл жизнеобеспечения, трехтысячный экипаж и неограниченный радиус действия… «Эскалибур» воплощал силу и мощь Земной Федерации, и ни один корабль других галактических рас не мог сравниться с этим гигантом или противостоять ему.