Минута три секунды… Мутная облачная мгла стремительно надвигалась, а серебристые мошки уже обрели размер и форму, напоминая теперь крохотные остроконечные треугольники. Они кружили выше туч, на довольно большом расстоянии друг от друга. Ударят с обеих сторон, подумал Ивар, и в тот же миг сверкнули молнии. Слепящие разряды пролетели мимо. Двадцать пять секунд, отсчитывал Тревельян, двадцать четыре, двадцать три… До застывшей облачной поверхности было метров пятьсот – возможно, меньше. Молнии ударили опять, и корабль содрогнулся. Свист воздуха и стон искореженного металла перекрыл надсадный рев – похоже, двигатель доживал последние мгновения. Пилоту удалось выровнять машину – они не падали камнем вниз, а планировали с большой скоростью. Освещение в грузовом отсеке погасло, и оттуда тянуло ледяным ветром. Двенадцать секунд, одиннадцать, десять… Снова яростный блеск молний, потом – вонь горелого пластика, скрежет и хрипы, свет, ворвавшийся в пробоины… Двигатель смолк. Они неслись над самыми облаками, примерно на той же высоте, что и атакующие аппараты. Тревельян видел один из них – маленькая серебристая птица маячила в отдалении, готовясь нанести последний удар. Четыре секунды, три, две, одна… Серебряная птица вздрогнула и рассыпалась пылью. В следующий миг они погрузились в облака.

Холодно, сыро и очень неуютно… Листы обшивки отрывались один за другим с пронзительным визгом. В кабине и грузовом отсеке – в том, что от него осталось, – плавали клочья влажного белесого тумана. Они падали. Свистел ветер, воняла горящая проводка, стрелки безжизненных приборов застыли, сеть трещин покрыла иллюминаторы.

– Что это было? – спросил Шайг. – Я видел… ясно видел… птица не взорвалась… с чего бы ей взрываться?.. Просто раз, и… – Он щелкнул пальцами.

– Секретное оружие суонча Ракасса, – пояснил Тревельян, подмигивая Найту. – Действует так, как ты сказал: раз, и… Прилетим на Тарил, узнаешь подробности.

– Уже прилетели, – мрачно заметил пилот. – Остров под нами.

Разбитая машина падала на прибрежные утесы. Остров был обширен, скалист и бесплоден. Охватив его единым взглядом, Тревельян заметил горную вершину с двумя зубцами, похожими на растопыренные пальцы, бушующий у берегов прибой, снег на склонах гор, хаос ущелий и трещин, каменные осыпи и центральный пик, что возносился к хмурым тучам. Ни струйки дыма, ни проблеска огней… Любой бы поклялся, что эта земля необитаема и видит людей не чаще, чем раз в столетие.

– Сейчас грохнемся, – промолвил Шайг Нилинна. – Так грохнемся, что кости долетят до полюса. Но это быстрая смерть. Зевнуть не успеешь, а уже среди предков.

– Предки подождут, они терпеливы, – сказал Тревельян, стиснув левой рукой плечи юноши, а правой ухватив пилота за пояс. – Мы еще поживем, друзья мои. Поживем и полетаем среди звезд.

Он открыл портал.

Вспышка света, мгновение тьмы…

Утопая по колени в снегу, они стояли на склоне горы с двумя зубцами.

– Нет на Земле никакой цивилизации, – прервал его Тревельян. – Мои предки сейчас бегают в шкурах, охотятся на мамонтов и вытирают сопли кулаком.

– Нет, так будет, – гнул свое Ильсани.

– Будет, – согласился Ивар. – Когда съедят всех мамонтов и придумают носовые платки.

Ильсани прищурил глаза, от их уголков побежались морщинки. Кажется, он развеселился.

– Ты еще молод, консул Трев, и еще не ощутил груз прожитых лет… А эти годы дарят мудрость, заставляя на многое взглянуть иначе. – Он выпрямил согнутую спину и, запрокинув голову, уставился в ночное небо.