Раздав чай, даос накрыл свою чашку блюдечком. Преторианцы последовали его примеру и стали чинно ожидать, пока напиток настоится.

Наконец, Го Шу взял свою чашку и чуть-чуть сдвинул блюдечко, через щелку глотая душистый чай.

Допив свою порцию, Сергий обвел всех глазами.

– Ну, что? Пора?

– Пора! – энергично высказался Искандер.

– А ваша поклажа? – удивился Го Шу.

– На корабле, – небрежно сказал Эдик.

– Ах, да-да…

Прижимая пятерню к груди и расточая немые извинения, ханец скрылся в темной кладовке. Вскоре он вернулся – с сумой через плечо. В суме что-то постоянно шелестело и звякало.

– Я готов, мои драгоценные спутники, – доложил Го Шу.

– Вперед! – провозгласил Эдик, и все двинулись из дома.

Искандер пристроился впереди и зашагал рядом с философом.

– Понравилась ли драгоценному Го Шу наша страна? – полюбопытствовал он.

– О, да! – с жаром согласился ханец. – Она удивительна и необыкновенна. Первое время мы были как малые дети, потерявшиеся в чужом городе, но потом понемногу привыкли, устав поражаться тому, что видели.

– И что вас поразило?

– Ах, стоит ли слушать мои незрелые суждения? Поражались мы всему. У вас мужчины и женщины свободно общаются между собой, и это ничуть не считается зазорным. Девушки нередко разговаривают со многими мужчинами, причем эти последние между собой не спорят. У нас не так. Мы отделяем мальчиков даже от сестер, которые живут очень изолированно, а когда девочке минет десять-двенадцать лет и ее просватают, то ее жизнь становится почти совершенно замкнутой. С этого момента девушки должны укрываться от взора даже хорошо знакомых. Из дома они выезжают редко, только в случае крайней необходимости…

– Чем-то этот ваш обычай напоминает мне жизнь здешних женщин, – сказал Искандер, поводя рукою. – У эллинов они тоже сидят дома и проводят время на женских половинах – гинекеях.

– У нас с этим куда строже, – парировал Го Шу с ноткой извинения. – А еще мы, все трое, дружно закрывали глаза, наблюдая, как вы целуетесь при свидании. По вашим обычаям, люди, находящиеся в родственных отношениях, при встрече или же при расставании целуют друг друга без различия полов. Для нас же поцелуи настолько необычны, что даже мужья не целуют жен, ибо это почитается вещью похотливой и неприличной. Открыто лишь мать целует своих детей, да и то лет до пяти…

– Поразительно! – воскликнул обычно сдержанный Тиндарид. – Драгоценный Го Шу, а не могли бы вы развеять тьму моего незнания и прояснить, что же есть «дао»?

Ханец сделал глубокий вдох, светлея лицом.

– Дао – значит «путь», – сказал он с чувством, – это первоисточник явлений материальной и духовной жизни, это первопричина всего сущего, а также конечная цель и завершение бытия. Всё в мире произошло от дао, чтобы затем, совершив кругооборот, снова в него вернуться…

– Все, – громко прошептал Эдик, – было нас четверо, а стало трое. Искандер теперь отлипнет от ханьцев лишь тогда, когда полностью выкачает из них инфу! Бедный Гоша…

– Кто-кто? – не понял Сергий.

– Го Шу! Это я его так, по-свойски…

– Присоединяйся и ты к постижению вековечной мудрости, драгоценный Чань Бо, – пропел Гефестай.

– Спасибочки, мне и своей хватает…

Так, за болтовней и проповедью, преторианцы одолели недлинную дорогу к Агоре, центральной площади Афин, чьи камни помнили поступь и Перикла, и Фемистокла, и всех прочих великих мужей Эллады.