Пребывая в некоторой растерянности, Моник неуверенно пробормотала:

— Вы задаете совсем не легкий вопрос.

— Почему? Человек — лучший судья самому себе. И мне сдается, что вы знаете себя лучше, чем кто-либо другой. Или я не прав?

«Этот человек определенно более занятный, чем мне показалось в первую минуту», — подумала Моник.

Его серые глаза обладали странной притягательной силой, под его взглядом так и подмывало в смущении отвернуться, и эти глаза достигали цели быстрее, чем слова. Она не сомневалась (ибо чувствовала это всей кожей), что в эту самую минуту его взгляд раздевает ее, ощипывает с нее все перья, оценивает ее с откровенным и оттого неотразимым мужским напором.

— Что ж, если… — начала она. — Если бы мне пришлось обрисовать себя в нескольких словах, я бы сказала, что я гораздо старше своих лет, очень замкнута, весьма неприятна в общении, совершенно лишена иллюзий относительно жизненных перспектив и человеческой природы и глубоко разочарована.

Коплан не смог удержаться от смеха.

— Портрет не слишком привлекателен, — признался он. — Выходит, вы неисправимая пессимистка?

— Трезвомыслящая.

— А как в области чувств?

— Никакого романтизма.

— Как бы вы лично определили любовь?

— Мираж, порожденный инстинктом продолжения рода.

— Девственница?

— Нет.

— Излюбленное занятие?

— Такого нет.

— Простите мою грубость. Думаю, лучше раз и навсегда расчистить почву. Чтобы с толком руководить вами, мне необходимо знать ваши интимные наклонности. Разумеется, если вам не хочется отвечать, дело ваше.

— Ваши вопросы меня не шокируют.

— У вас было много любовников?

Я вступала в интимные отношения с девятью мужчинами. В первый раз в возрасте девятнадцати лет, в последний раз — непосредственно перед началом учебы. С тех пор по воле обстоятельств круг моего общения был ограниченным. Значит, уже около десяти месяцев я не занималась любовью и прекрасно обходилась без этого.

— Но при всем при этом нравится ли вам, когда за вами ухаживают?

— Уже нет. Нравилось четыре-пять лет назад. Все девушки обожают, когда к ним проявляют интерес… Вас интересует, кокетлива ли я?

— Вот именно.

Если это со мной и случается, то только чтобы подшутить над мужчинами. Но вообще-то эта стадия, думаю, уже позади. Мужчины есть мужчины, такими их создала природа. Сексуальность — естественная функция, подобная всем прочим: мужчина просто должен удовлетворять потребность своего организма.

— Мужчина? — невозмутимо спросил Коплан. — А женщина? Она расхохоталась.

— Я, естественно, говорю о всех людях, — уточнила она. — Перед лицом зова природы оба пола равны.

В зрачках Коплана мелькнул огонек. Внезапный смех Моник неожиданно преобразил ее. На мгновение Коплан увидел совсем другое лицо — нежное, почти детское.

Напрасно вы так редко смеетесь, — резюмировал он, поднимаясь. — Смех вам очень к лицу.

И он потянулся за пачкой сигарет «Житан», приготовленной на журнальном столике.

Глава II

Коплан открыл пачку и протянул ее Моник.

— Сигарету?

— Если позволите, я покурю свои.

Она раскрыла сумочку и извлекла из нее пачку «Кента». Франсис щелкнул своим «ронсоном» и дал ей прикурить.