— Доннинг Чань-и-Нарган прибыл, — доложил он скучающим тоном. — Согласно приказу.

Он скороговоркой изложил все, что говорилось в переданном ей коротком файле, как будто Тия не могла прочесть это сама. Присесть он не пожелал. И на Теда внимания не обратил.

— Вопросы есть? — осведомился он таким тоном, как будто наличие вопросов могло означать только, что его невнимательно слушали.

— Всего несколько, — ответила Тия. — Кто ваш любимый композитор? Вы играете в шахматы?

На вопросы он отвечал коротко и односложно, как будто все это настолько не относилось к делу, что он просто не мог поверить, что Тия задает их всерьез.

Задав еще несколько вопросов, Тия его отпустила — он явно был очень доволен и стремительно исчез, распространяя запах уязвленного эго.

— Гаррисон Лебрель! — объявил Ценком, как только Доннинг вышел из лифта.

Ну что ж, возможно, Гаррисон ей подойдет. Хорошие оценки — не такие высокие, как у Доннинга, но все же приличные. Интересуется археологией… Увидев, чем именно он интересуется, Тия воспряла духом. Нечеловеческие цивилизации, в особенности вышедшие в космос расы, считающиеся вымершими, и, в частности, эскайцы!

Гаррисон предоставил ей поднять себя наверх. Он оказался разговорчивым, хотя и не особенно общительным. Он предпочитал говорить сам.

— Мы будем много времени проводить в полете, — говорил он. — Учась в Академии, я не успевал следить за современной литературой по археологии и собираюсь наверстать это в полете.

Значит, собеседник из него будет неважный…

— А в шахматы вы играете? — с надеждой спросила Тия.

Он покачал головой:

— Я играю в сеннет. Это древнеегипетская игра. У меня есть очень интересная компьютерная версия, я могу ее установить. Думаю, вам не потребуется много времени, чтобы ей научиться, хотя вообще-то на то, чтобы овладеть ею, нужна целая жизнь.

Последнее было сказано несколько самодовольно. И он не стал просить ее научить его играть в ее игру. А ведь она располагает куда большими вычислительными ресурсами, чем он, — у нее уйдет не больше часа, чтобы овладеть этой его игрой, а может, и часа не понадобится.

— Я вижу, вы интересуетесь вымершими космическими расами, — заметила Тия. — Я очень неплохо разбираюсь в саломон-кильдеровской культуре.

Он скептически хмыкнул.

— Я полагаю, что доктор Рассел Гейнс-Баркен уже узнал о них все, что стоило знать, — хотя у нас, вероятно, будет возможность выяснить кое-что, что пропустили исследователи. Наше преимущество в том, что мы приучены быть внимательными к деталям.

В конце концов Тия отпустила его. Она испытывала смешанные чувства. Конечно, парень чересчур надменный. Но толковый, спору нет. У них общие интересы, но его излюбленные теории резко противоречат ее мнению. Возможно, он и сойдет, если ничего другого не подвернется, но это явно не тот, кого она ищет.

— Следующая — Хрия Шанс, — сказал Ценком, когда Тия доложила, что готова принять следующего. — Но она тебе не понравится.

— Почему — потому, что она явно носит вымышленное имя?

Ценкому и Академии было решительно все равно, как ты себя называешь, — главное, чтобы было известно, кто ты такой на самом деле, а это все было в личных досье. Некоторые люди предпочитали псевдонимы. Чаще всего это были отпрыски Высших Семей, и фамилии они меняли либо потому, что были паршивой овцой в своем стаде, либо (реже) потому, что не хотели выделяться. Однако временами честолюбивые юнцы брали себе фамилии, смахивающие на прозвища кинозвезд.

— Нет, — ответил Ценком, не скрывая усмешки.