После этого поистине босховского зрелища даже Нево казался писаным красавцем. То есть, на него еще можно было смотреть.
— Это, — сказал Нево — и затем последовало очередное жидко-булькающее слово, воспроизвести которого я просто не в силах.
— Что — «это»? — переспросил я.
— Обитатель верхних уровней… — Он посмотрел им вслед. Этим уходящим жирафам. — Сами видите, они не приспособлены для проживания в экваториальной зоне.
— И эти причиндалы помогают им ходить, преодолевая силу тяжести? — догадался я.
— Гравитацию, — уточнил он.
Тут до меня начало доходить происходящее. Устройство сферы.
Как я уже упоминал, Сфера морлоков представляла собой титановую конструкцию, заключавшую в себе пространство за орбитой Венеры. И — как поведал Нево — вся эта конструкция вращалась по оси. Когда-то год вращения Венеры по орбите составлял 225 дней. А теперь эта сфера совершала полный оборот вокруг своей оси всего за семь дней и 13 часов!
— И, обращение по орбите… — начал Нево.
— Производит центробежный эффект, воспроизводящий земную гравитацию. Да, — сказал я. — Теперь я понял.
Именно вращение Сферы приковывало нас к полу. Но там, за экватором — в стороне от экватора, гравитация, естественно была ниже, в точках, более удаленных от оси вращения, на полюсах Сферы приближаясь к нулевой отметке. То есть, там была невесомость. Именно там и могли проживать длинноногие морлоки.
Я потер лоб.
— Иногда я думаю, что глупее меня еще не было существа на свете! — воскликнул я, обращаясь к смущенному Нево. Еще ни разу мне не приходило в голову задать ему вопрос насчет своего так называемого «веса» здесь, на Сфере.
В самом деле, как, в отсутствие планеты, я мог ходить по «полу»? Любой ученый давно бы задался этим вопросом, чтобы уяснить для себя происходящее. И ему сразу же стало бы понятно устройство такой сложной конструкции.
Сколько же прочих чудес я упустил на своем пути? Только потому, что мне не приходило в голову спросить о них. Для Нево это были привычные составляющие мира, в котором он проживал, и поэтому он просто не обращал на них внимания. Для него они были не больше чем рассвет или закат или крыло бабочки.
Поэтому я спросил Нево, как управляют его сородичи своим обществом.
И он объяснил мне — на мой взгляд, несколько покровительственным тоном, что Сфера является вместилищем сразу нескольких рас морлоков. Эти «нации» или расы Нации эти различались главным образом способом управления, выбранным избранным ими образом управления. Повсеместная демократия, в основном. В иных местах Всеобщее избирательное право, напоминающее работу нашего Вестминстерского Парламента. Элитные общественные классы осуществляли контроль, специально подкованные, обученные и воспитанные. Думаю, ранние модели в нашей философии являются классической республикой, или возможно идеальной формой Республиканского строя, какой ее мыслил еще Платон; должен сказать, именно она мне подсознательно представляется наиболее привлекательной.
Но в большинстве районов механизм Сферы обеспечил Всеобщее избирательное право, учитывалось коллективное мнение.
Подобное правление вызывало недоверие, если не сказать большего. А как же дебилы и прочие слабоумные — неужели избирательное право доверено всем — и главное, наравне с остальными? Иными словами, голос идиота на весах законности весит ровно столько же, сколько и голос трезво и здравомыслящего человека. Нонсенс?
При этих словах Нево уперся в меня взглядом.
— У нас таких нет, — твердо заявил он.
Ни дать, ни взять Утопия — настолько утопичны мысли коренных жителей этой страны. |