Я осторожно отвел руку назад — и она коснулась шерсти морлока!

— Нево.

Это было произнесено тонким, почти писклявым голосом. Грудь за моей спиной содрогалась. Он был так испуган?

— Значит, вы сбежали. И так легко…

Он вцепился так, словно бы сам был частью моей машины. Последнее кошмарное напоминание о покинутом мной ужасном мире будущего. Наверное, приложив усилие, я смог бы его сбросить, отогнув эти тонкие паучьи пальцы — но все же что-то остановило меня.

— Вы, морлоки, недооцениваете людей, — бросил я ему сквозь зубы. — Но вы-то, Нево, вы могли предчувствовать то, что случится? Вы подозревали меня?

— Да. Только в последнюю секунду. Кажется, я начал понимать язык вашего тела. Ваших телодвижений. Я внезапно понял, что вы собираетесь привести машину в действие. И я уже был рядом, был готов остановить, когда…

Он осекся.

— Как думаете, мы удержимся? — прошептал он. — У меня слабеют руки.

Я обернулся и встретил его жалобный слезящийся взгляд, словно бы ожидающий ответа. Итак, мне оставалось сделать выбор и решить: будет у Машины Времени пассажир или нет? Помимо меня, водителя?

Едва ли у меня хватит решимости, чтобы вышвырнуть его за борт. Я слишком хорошо себя знаю.

— Ладно, все в порядке.

Так мы, два астронавта Времени, кувыркались сквозь эту бездонную пропасть, намертво вцепившись в поручни и болтаясь на корпусе машины. Я не выпускал руки Нево — чтобы удержать его, если он свалится, а также для того, чтобы убедиться, что морлок не тянется к рычагам. Так мало-помалу я дополз до велосипедного седла. Нево тем временем пристроился среди поручней, заплетая на них гибкие конечности.

— Зачем вы увязались со мной, Нево?

Морлок пялился на скудный сумрачный пейзаж вокруг машины и не отвечал.

И все же, кажется, я понял причину. Помню, как его увлек мой рассказ о путешествии в будущее. Он полез за мной, повинуясь безотчетному инстинкту, чтобы убедиться, что все это правда. А возможно, для того, чтобы, как и я, сбежать от этих человекообразных обезьян — своих сородичей! Что ж, это говорило в его пользу. Человечество странно изменилось за тысячелетия, но любопытство, овладевающее им, осталось прежним!

Я снял очки. Освобожденное Солнце, сначала бездвижно повисшее в небе, стало раскачиваться, как маятник, пока не обрело истинного размаха, мелькая по небу раскаленной дугой. Снова вернулся счет на дни и ночи, а не темные непроницаемые сутки, отражавшиеся только в числах на циферблатах.

Земля вновь обрела прежние ось и вращение.

Морлок сгорбился, зарываясь лицом в шерсть на груди. Очков он не снимал, но теперь их было мало, чтобы защитить его глаза от солнца. Он бы, наверное, охотно уполз внутрь механизма, только чтобы избавиться от безжалостно палящих лучей светила. Шерсть на нем сверкала — и сам он в солнечном свете смотрелся совсем по-новому.

Он был смешон и жалок одновременно. Вспомнив, однако, какой он устроил мне сюрприз при запуске капсулы, не предупредив, что она провалится сквозь Сферу прямиком в космос, я подумал: «Вот оно, воздаяние!» «Теперь отведай сам!»

— Нево, это всего лишь солнечный свет! — Теперь я общался с ним точно с дикарем.

Нево поднял голову — осторожно и неуверенно. На Солнце его синие очки окрасились в непроницаемо-черный цвет, растительность на лице слиплась — то ли от слез, то ли от пота. Сквозь нее просвечивала палево-бледная кожа.

— Глаза тут не при чем, — почти простонал он. — Свет жалит меня, даже сейчас. Но что будет дальше, когда Солнце откроется целиком?

— Солнечный ожог! — объявил я.