— В марте отправляли к ней, он в штопор сорвался очередной.

— И помогло ему лечение шаманки?

— Помогло, — охранник усмехнулся. — Мы сами с напарником диву дались. Купировала она нашему запой. Он кое-как держался, агентам звонил насчет съемок. А съемок сейчас практически нет. Ну, снова и сорвался от расстройства и безделья.

— Как бы вы охарактеризовали Евгению Лаврентьеву?

— Тертый калач она, баба не промах. Выгоду свою везде видит и никогда не упустит. Раньше брала очень дорого. Сейчас цены сбавила, клиенты ее все в Эмираты утекли. И лицедейка она та еще, притворщица — ее наш Антоша очень хвалил, мол, ей бы в актрисы характерные на сцену, звездой бы стала.

— При вас сестра ее не навещала?

— Сестра? Я даже не знал, что у нее сестра есть.

— Коллега, а вы сказали — насчет охраны, подработки, мол, место уже было занято.

— Ну, как сейчас, я не знаю, а в марте у нее парень дома жил. Всеми делами ее вертел.

— Парень?

— Моложе ее намного.

— Ее племянник Алексей?

— Его звали по-другому. Я не помню только как… Ушлый тип. Точно не племянник, потому что они спали вместе. Любовник он ее. Правда, в этот раз мы его не встретили. Может, уехал куда?

— Во время ритуалов шаманских она себе при вас не наносила повреждений? Ножом руки себе не резала?

— Ножом? Руки? Нет, — охранник опешил. — Зачем себя уродовать? Свечи в подвале зажигала, отвары варила из трав — мы видели, но чтобы калечить себя… Да кто на такое сам пойдет?

Выслушав все внимательно, полковник Гущин отправился в дежурную часть и приказал привезти в управление Алексея Лаврентьева.

— Что вы миндальничаете, полковник? Задерживать надо фигуранта, — заявил начальник Чугуногорского УВД. — И следователь Следственного комитета так считает — дело в шляпе. Кто ее угробил, как не сынок? За квартиры сейчас убивают сплошь и рядом. Мотив железный. А вы его отпустили, дали им с женой возможность сговориться.

— Они и так сговорились, если он планировал убийство матери, — парировал полковник Гущин. — Привезите его. Я его лично повторно допрошу. Потом решу сам, как быть.

— Следователь желает присутствовать. Он распорядился. А ваши помощники пусть за дверью поскучают, — зло бросил начальник УВД.

Мало кто позволял себе такой тон с Гущиным. Но пришли новые времена. Чугуногорский полицейский чуял за собой какую-то силу, поэтому открыто шел на конфликт.

Конечно, Клавдий и Макар в такой ситуации не стали нарываться на неприятности. Они ждали во дворе в машине, пока полковник Гущин в присутствии мрачного испитого следователя СК допрашивал Алексея Лаврентьева, которого доставили прямо со съемной квартиры в Жуковском.

— Как фамилия риелтора, с которым вы готовили продажу квартиры? — спросил Гущин парня.

Тот выглядел неважно — бледный, встревоженный, осунувшийся.

— Какого еще риелтора?

— Ваша жена упоминала о сделке с риелтором.

— Ну а что такого? Если мы и строили планы продать квартиру и разъехаться с матерью? Что в этом противозаконного?

— Мать ваша категорически возражала. Вплоть до драки с вами в присутствии соседей. Она вас головой о стену била.

— Но я-то ее не трогал!

Полковник Гущин глядел на парня.

— Я ее не убивал! — повысил голос Алексей Лаврентьев.

— Зачем вы сбросили кастрюлю с лапшой на пол на кухне?

— Не сбрасывал я кастрюлю, вы что? Она на полу валялась, когда я на кухню зашел.