А вот Шон, напротив, совершенный идиот: напялил на встречу с зомби простую кофту, штаны с большими карманами и один лишь кевларовый бронежилет. Даже очки защитные не взял — говорит, они портят весь эффект, а ведь незащищенных слизистых оболочек вполне достаточно, чтобы испортить не только эффект. Хотя я и бронежилет-то заставила брата надеть чуть ли не шантажом, какие уж тут защитные очки.

При всем идиотизме Шона, у шерстяной кофты есть в полевых условиях одно преимущество: она легко рвется. Брат высвободился из рук зомби и бросился к мотоциклу. Скорость, пожалуй, наше единственное эффективное оружие против зараженных. В забеге на короткую дистанцию здорового человека не сможет обогнать даже совсем свежий зомби. На нашей стороне скорость и пули, все остальные факторы в их пользу.

— Черт побери, Джордж, у нас гости! — в голосе Шона странным образом мешались ужас и восторг. — Смотри, сколько их!

— Смотрю, смотрю! Садись уже!

Как только он плюхнулся позади и обхватил меня за талию, я ударила по газам. Мотоцикл рванулся вперед и, подскакивая на ухабах, выписал широкую дугу. Нужно было выбираться отсюда — ведь нас не спасло бы никакое, даже лучшее в мире обмундирование. Догони нас зомби — мне бы, возможно, еще и удалось выкарабкаться, но вот Шона точно сдернут на землю. Я прибавила скорости, моля Бога выкроить свободную минутку и выручить двух патологических самоубийц.

Дороги, ведущие с площади, были перекрыты зараженными — все, кроме одной. Разгоняясь, мы вырулили на нее на скорости двадцать миль в час. Шон издал боевой клич, обернулся, держась за мою талию одной рукой, и принялся махать нашим преследователям и посылать им воздушные поцелуи. Если бы кому-нибудь когда-нибудь и удалось вывести из себя свору зараженных, это точно был бы Шон. Но поскольку эмоций они не испытывают, мертвецы, перед которыми маячило свежее мясо, просто следовали за нами по пятам, стеная и вытянув вперед руки.

Дорогу уже многие годы не ремонтировали, и непогода сделала свое дело: мотоцикл прыгал из одной выбоины в другую, а я тем временем пыталась сохранить равновесие.

— Держись, дубина!

— Я держусь! — прокричал в ответ брат.

Он прямо светился от счастья, нимало не заботясь о том, что несоблюдение элементарных правил безопасности на территории зомби (а первое правило — не суйся на их территорию) заканчивается некрологом.

— Держись обеими руками!

Стоны раздавались только с трех сторон, но особых поводов радоваться пока не было: такая крупная свора почти наверняка догадается устроить засаду. Вполне вероятно, мы ехали прямо в их гущу, а затаившиеся мертвецы приберегали свое стенание на самый конец. Ни один зомби не может молчать, когда обед сам идет в руки. Я отчетливо слышала завывания сквозь рев двигателя, а значит, их было очень-очень много и они подобрались совсем близко. Если повезет, мы еще успеем проскочить.

Конечно, слово везение здесь не очень уместно — раз уж нас преследовала орава мертвецов в карантинной зоне, которая раньше звалась Санта-Крусом. Везучие люди в таких местах не оказываются, гораздо приятнее оказаться, к примеру, на атолле Бикини незадолго до испытания ядерной бомбы. Если уж вы наплевали на предупреждающие знаки «Опасно — инфекция!», вам никто помогать не будет.

Шон неохотно обнял меня второй рукой и сцепил пальцы, прокричав:

— Зануда!

Я фыркнула в ответ и снова газанула, направляясь к ближайшему холму. Когда уходишь от зомби-погони, холмы могут очень выручить, но могут и обречь на гибель. Крутые склоны здорово тормозят ходячих мертвецов, вот только, забравшись на вершину, рискуешь оказаться в окружении, тогда бежать будет некуда.

Шон, возможно, и полоумный, но правила знает хорошо — в том числе про зомби и холмы. Он хоть и прикидывается идиотом, но о способах выживания на зараженных территориях осведомлен гораздо лучше меня.