Это сэр Фрэнсис Дрейк, пират, — осветил он другой портрет. — Совершил первое кругосветное путешествие. В честь него назвали пролив между Антарктидой и Южной Америкой. В трюме его «Золотой лани» грызли сухари и солонину мой прадед Полхвоста и прабабка Ведьма. Говорят, что кусок хвоста моему предку отрубил сам капитан Дрейк.

Вот эта страшная рожа — чёрный крыс Бешеный Бык, он мне приходится дальним родственником со стороны отца. Ходил с Васко да Гамой на «Сан-Рафаэле», открывал путь из Европы в Индию вокруг Африки. Ничего не боялся, ходил по палубе вместе с командой и ел на камбузе, будто член экипажа. Тут, посмотри, моя бабка Швабра. Была ужасно тощей и вечно голодной. Прославилась тем, что прогрызла дыру в штанах капитана шестого флота США, когда тот посещал Мальту. Чуть не дошло до международного скандала. Хе-хе!..

Старый крыс говорил долго. Все его предки испокон веков плавали по морю, и с ними случилось множество интересных историй.

Корнюшон слушал раскрыв рот, но тут дверь с грохотом распахнулась и в каморку, бешено вращая глазами, влетела Рылейка. Она схватила Корнюшона за шиворот и заслонила его собой.

— А ну, отстань от него, серое отродье! — закричала она, опрокидывая бочонки и со шпагой в руке устремляясь на крыса.

— Ага! — радостно воскликнул тот, словно только этого и ждал. — Будет славная драчка!

Он кинулся к стене, сорвал большую абордажную саблю и стал ловко отбивать неистовые атаки разъярённой Рылейки. Сталь звенела о сталь, словно кто-то пересыпал из одного мешка в другой кучу ножей и вилок. Искры летели во все стороны.

— Славный выпад! — ворчал крыс, парируя удар Рылейки. Ахав был намного крупнее и сильнее, но та была шустрее. — А вот так! — он нанёс быстрый, как молния, рубящий удар, но тётя проворно нырнула, и сабля просвистела над её головой.

— Стойте! — закричал из-за спины тёти Корнюшон. — Рылейка, этот крыс — друг! Он не сделал мне ничего плохого!

Но на его отчаянные крики никто не обратил внимания.

— Прекратите! Вы что как с цепи сорвались! Рылейка, я же говорю: это друг!

— Так что ж, если он друг, значит, прекратить такую весёлую потасовку?! — отозвалась Рылейка. В драке она раскраснелась, рыжие волосы её метались, как стая белок.

— Я тоже против! — заявил крыс. — Давно так славно не рубился, мурену мне в глотку! С тех пор, как в Марселе сгорела таверна «Череп и секстант».

Они сражались увлечённо, словно занимались любимым делом, до которого давно не доходили руки, и вот теперь, наконец-то представилась возможность дать себе волю.

— Откуда такая красавица на нашем старом корыте? — спросил крыс, вращая саблей.

— С материка! — ответила Рылейка.

— Хе-хе! Спасибо. Значит, на материке ещё не забыли, как держать шпагу.

— У нас в России точно ещё помнят!

— Ну-ну, тогда продолжим.

И ещё добрых полчаса противники звенели клинками и сыпали искрами, пока наконец, утомившись, не остановились и не отсалютовали друг другу, как того требуют правила фехтования. Тяжело дыша, они подняли опрокинутые в драке бочонки-стулья и уселись на них.

— Отлично! — удовлетворённо сказал крыс. — Нет ничего лучше хорошей потасовки.