И тут адмирал резко переменил тон:

— Истинная правда, что завтра мы доберемся до самой высокой точки, а оттуда уже недалеко, и дорога идет все время вниз до самого большого порта с сокровищами на Южном море! В Панаме вы сможете вволю побаловаться с пышногрудыми женщинами, там полно еды, ценных вин и церкви ломятся от золота.

Он обвел взглядом свирепо уставившихся на него людей и заметил, что многие уже смягчились.

— Неужели вы не сумеете взять последний барьер? Те, кого я вел к победе в Маракайбо и Порто-Бельо, были покрепче. — Он снова огляделся. — Ты, Эндрю, что тебя смущает? В Порто-Бельо ты не трусил, а дрался как настоящий лев!

— Это правда, — поддержал его Джекмен, выступая вперед. — Что за хандра на вас нашла, тупицы? Разве хоть раз было так, что Гарри Морган не привел своих людей к победе, золоту и славе?

— Что из того, что нас мало? — продолжал Морган. -Значит, нам достанется больше. Тут собрались крепкие голландцы, французы и англичане, чтобы дать бой нации, которая превратила нашу жизнь и жизнь наших близких в ад. Держитесь, и, во имя славы Божьей, мы так накрутим испанцам хвосты, что сам папа римский услышит их вопли.

Принс, опытный вояка, почувствовал, что настал подходящий момент крикнуть «ура!» в честь адмирала. О мертвом голландце все забыли в поднявшихся яростных воплях.

— Давайте, ребята, разграбим это Кастильо-дель-Оро до последней нитки, — проревел Коллиер, размахивая длинной кавалерийской саблей.

Холмы становились все круче, горы подступали все ближе, и река постепенно превращалась в бурный и красивый горный поток. Вверх и вверх поднималась ямайская армия. Все больше людей падало от усталости и истощения, но их товарищи равнодушно проходили мимо слабо стонущих, почти обнаженных несчастных, которые, совершенно беспомощные, валялись в пыли. Они не хватались за оружие даже тогда, когда стервятники начинали кружить уже совсем низко над джунглями.

На пятый день похода адмирал пинками приводил в чувство находящихся в полубессознательном состоянии людей и думал: «Гарри Морган, похоже, удача все-таки отвернулась от тебя. Если сегодня ты не накормишь людей, то мы покойники». Хотя он и сам знал ответ на вопрос, но все же спросил:

— Ну, Гальего, сколько осталось до Круса?

— Всего две коротких лиги, ваша светлость.

Падающие с ног, отощавшие и невероятно ободранные пираты продирались вперед еще час, а потом удача улыбнулась им. С правого фланга примчался стрелок, вопя во все горло:

— Кукуруза! Я нашел амбар с кукурузой!

И он не Обманывал. К тому моменту, когда подобрали больных и ослабевших, вся армия, согнувшись над котелками, уже варила желтые кукурузные початки. Многие так оголодали, что засовывали в рот сырые зерна и жевали их, словно голодный скот.

Наполнив все мешки и карманы, подкрепившиеся и набравшиеся сил, пираты продолжили свой путь наверх. Местность вокруг стала уже не такой влажной, и растительность стала пореже.

Гальего предупредил их:

— Еще полмили наверх — и мы должны будем переправиться через Чагрес. Ваша светлость, Крус лежит на противоположном берегу, и вам лучше собрать людей. Если этот несчастный трус, Гонсало Саладо, будет драться с вами, то это произойдет там.

Его подозрения оказались вполне обоснованными. Когда отряд Моргана уже по пояс зашел в стремительный поток, на противоположном берегу неожиданно появились признаки бурной деятельности. Там раздались испуганные крики, и авангард дрогнул под свистящим градом стрел.

Аркебузир рядом с Морганом издал пронзительный вопль, свалился, схватившись за стрелу с желтым оперением, которая пронзила ему горло, и его унесло потоком. Упал еще один флибустьер, и авангард замер в нерешительности, но Морган выхватил оба пистолета и открыл стрельбу.